Цветник священноинока Дорофея

Глава 11.
Поучение о том,
чтобы не откладывать из раза в раз

Не откладывай, любимая душа́ моя, из го́да в год, из ме́сяца в месяц, из одного вре́мени го́да в другое, изо дня в день, медля. Иначе вздохнешь сокрушенно и не найдешь сочувствующего. О, как начнешь терзаться, плача и рыдая, сетуя и безуспешно каясь. Если можешь сделать добро сегодня, не откладывай на завтра. Неизвестно, что̀ явит завтрашний день. Иногда и ночью какая-нибудь беда может тебя постичь. Неизвестно, что̀ несут день или ночь.

Нынче время терпения, душа́ моя. Нынче время переносить страдания. Нынче время сохранять заповеди Господни и отеческие добродетели. Нынче время плача и слезного рыдания, с утешением и радостью.

О, душа́ моя, если действительно хочешь спастись, полюби страдания, как любила удовольствия. Ежедневно живи, умирая, потому что быстро течет наша жизнь, как те́ни облаков под солнцем, и проходит бесследно. Дни нашей жизни рассеиваются, как дым в воздухе. Даже са́мому тяжкому и жестокому страданию не покоряйся, и не унывай, и не избегай его.

На людей, оскорбляющих словом, не только не жалуйся, не обижайся и не бегай от них, но, считая себя сором, ввергнись под но́ги их. Иначе не сможешь спастись и избавиться от вечных мук.

Быстро проходит наша жизнь: словно день один от утра до ве́чера всё житие наше. И если человек не сокрушит сам себя благочестиво в делании добродетелей и не лишится жизни своей в соблюдении и исполнении заповедей Господних и отеческих добродетелей, и не претерпит все страдания и искушения, не сможет спастись. Кто принудит себя отвергнуть удовольствия этой ничтожной и соблазнительной жизни, тот жизнь райскую получит навек. Не делающему же этого никогда не спастись, потому что никто и никогда не восходил на небо, живя прохладно¹.

Не ленись, о, любимая душа́ моя, в нынешнем коротком вре́мени, чтоб в нескончаемом не каяться вечно, плача и рыдая безутешно. Если бы мог представить любящий Бога инок, какая радость ждет его: несказанная, невыразимая и бесконечная, — то, если бы можно было ему здесь в течение всей своей жизни мучиться, или если бы келья его была полна червей, так что он стоял бы в них по шею, или мог в огне гореть, или другие му́ки принять, то терпел бы, не желая облегчения. Но мы хотим, спя и лежа, спастись. Нет, никак!

Смотри, любимая душа́ моя, и внимай с разумом. Слушала читающих Божественные писания, и, более того, сама прочла некоторые жития святых отцов. Все преподобные отцы именно таким путем и дошли до Бога: голодом, жаждою, бодрствованием и молитвою денной и нощной. Сердечным смирением, сокрушением, кротостью, детским незлобием, всяческим милосердием, молитвой о каждом человеке, печалящемся и горюющем, различными дарами и посильными милостынями. То есть всеми добродетелями. Кто в чём нуждается, тому́ тем и помогали. И любовью нелицемерной: чего сами себе не желали, того и другому не делали. И различными послушаниями, работая словно купленные рабы, не для людей, а как Самому́ Богу. И смирением: мудрые были как немудрые. И ни на что̀ не обращали внимания, кроме своего спасения. Не смотрели на волнения и суету ве́ка сего, тем более не осуждали недостатки брата. И были безумными для всего мiра, а для них безумен был мiр. А также молчанием, и терпением, и мученичеством. А что̀ ни выбери из соблазнов ве́ка сего: богатство или тленные вещи — всё они считали паутиной. Жили в нищете и нужде. Отсекли всё земное желанием обещанного им Богом сокровища на небесах, которого не видел... глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что̀ приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9), избранным своим, к чему прикоснуться желают даже Ангелы.

Еще скажу тебе, душа́ моя. Не можем мы не встретиться с печалью, следуя путем праведности и истины, не страдать от телесных недугов, не болеть и не стариться. Из возлюбивших добродетельную жизнь и путь святых отцов никто не может приблизиться ко Христу, избегая страданий. Кто отсекает увеличивающиеся страдания, тот пресекает свое спасение. Не дерзающий на страдания не получает пользы, и убегающий от ско́рби бежит от вечной жизни.

Если действительно хочешь, душа́ моя, спастись, без бед никак не сможешь этого достичь. Не количество лет спасает нас, но упование и усердие. Даже один день, проведенный в терпении, лучше ста лет беспечальных. Какая нам польза от долголетия, если живем в лености и не умираем в подвиге? Любой добродетели учатся в понуждении себя и терпении. Ни одна добродетель не приобретается без подвижничества, страданий и без терпения.

Святые всех времен были испытываемы этим неудобопроходимым путем, и прошли его в страданиях, и тем угодили Богу. И он не просто узок, но очень узок. Идущий по нему обеих ног рядом поставить не может, только одну за другой. По обе же стороны́ этого пути невыразимо страшные пропасти, полные ядовитых змей: привязанностей и соблазнов мiра сего. Идя по нему, да не оглянемся назад, чтобы не сорваться вглубь этих пропастей и не быть съеденными этими зверями. Иначе говоря, да не обращаем внимания на мудрствования и волнения мiра. И да не ищем чего-либо в веке нынешнем, чтоб из-за тленного, исчезающего и кратковременного не отпасть от надежды на Бога, от жизни вечной и славы Божией. Пусть никто не думает войти в будущее блаженство изнеженной плотью и не надеется, нося житейское бремя, следовать путем тем, поскольку очень узок. Только хорошо защитившись от всех мiрских волнений и привязанностей, сбросив с себя житейское бремя, истончив тело и перенося все страдания, поскольку плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия (1 Кор. 15, 50). А избегающий страданий, несомненно, чужд добродетелей.

И оскудение, и различные искушения и страдания попускаются Промыслом Божиим, чтобы обнаружить любящих Бога. Без произволения Божьего ни один во́лос с головы́ нашей не упадет. Не хочет Бог, чтобы человек жил без ежедневных страданий и огорчений, зная, что без них не можем спастись. И многое множество раз говорил нам, чтобы во всём шли узким и трудным путем. Потому что всякому доброму делу либо предшествует, либо последует испытание скорбью, и не дается без страдания дар Святого Духа. И не бывает то, что̀ по Богу, без испытания. Не тот человек блажен, который ревностно совершает добрые дела́, а тот, который с радостью выдерживает следующее за ними искушение. Кого любит Бог, того наказует. Много пользы приносят страдания, если те́рпим их без возмущения.

Потерпим, потерпим всё злое и жестокое ради Царствия Небесного и вечной жизни. Насколько тело обессилевает Бога ради, настолько душа́ становится сильнее и освящается. Кто Бога ради терпит страдания, тот и радость получит; кто в несчастье верен, тот и в счастье не согрешит. Побуди себя умереть в подвигах духовных ради Христа, а не жить в безделье. Если добровольно не умрем телом ради благодати Божией, не сможем душой воскреснуть; а поневоле умрем и телом, и душой, не избегнем.

Мысленно пообещай, о, человек, не иметь жизни в нынешнем веке. И начни служить Господу так, как если кто приготовился к смерти, и нет уже́ для него этой жизни. Чтобы больше уже́ не мешала тебе. Не смотри на раскармливающих свое тело и нежащих его, и толстеющих, и грузнеющих плотью и думающих идти вышеназванным узким и тесным путем, и войти в Царство Небесное. Не примет таких, невозможно.

Одолела плоть ду́шу, сам знаешь, как это бывает. Такие служат больше телу своему, а не Богу. Или для того раскармливаешь и нежишь тело, о, брат, чтобы смотрящие на твое лицо хвалили красоту твою, те, что говорят в мiре сем: какой он крепкий и красивый, лицом румяный. Не может человеческая похвала избавить нас от вечных мучений и дать рай светлый. Как не могут ввергнуть в бесконечные му́ки и отнять будущую радость поношения тех, которые твердят по-мiрски: он, мол, глуп и слаб, и лицо имеет неприятное, сухое, и изможденное, и бледное. Ведь есть и такие, что всё спасительное уничижают, бранят и поносят, а веду́щее к погибели одобряют.

До гроба только считается достоинством красота человеческого лица́, а безобразие — недостатком. После смерти никто о них и не вспомнит. Все ближние скоро забывают о красоте или уродстве лица́. Как капля, падая на землю и растекаясь, исчезает бесследно, словно ее и не было, так и все украшения человеческие. И красота лица́, что̀ обманывает в нынешнем веке, как блудница раскрашенным лицом, и одеждами, и походкой, и взглядом, соблазняя, разжигая и губительно вовлекая ду́ши слабых и неразумных людей в бесконечную му́ку. Это — живая бесовская сеть на людей, видимые бесы, второе пьянство, которое губит весь мiр, не желающий и не помышляющий отвергнуть ничтожное, незначительное, в мгновение ока исчезающее удовольствие и получить радость, блаженство, бесконечную красоту и Царство Небесное.

Любое украшение человеческое, и красота лица́, и наслаждение — как цвет полевой. Трава высыхает — и опадает ее цвет, и загнивает. Так и плотское наслаждение, и радость проходят и забываются. Любящие мiр и его удовольствия хвалят их. Святые же отцы отказывались от всех земных красот, удовольствий и радостей, и здесь утруждали плоть свою, а в будущем веке получили покой. Иссушив и изнурив тела́ свои прежде смерти, были бледны. И это им в похвалу. Ибо и после смерти тела́ их нетленны и совершают бесчисленные чудеса. А в будущем веке бесконечное наслаждение и несказанную радость приимут.

Потому что одни здесь умащают и холят свои тела́, а после смерти смердят и предаются забвению. А другие не так. Здесь плоть изнуряют, а после смерти источают чистое благоухание, пребывают нетленными, и не смолкает похвала им и слава.

Даны человеку на выбор: суета мiра сего, ворота на восток и ворота на запад, два пути — путь жизни и путь гибели. Рай открыт, но и бездна разверста. Что̀ хочет человек, то̀ и выбирает. И что̀ человек посеет до своей смерти, то и пожнет в будущем веке. Если сеет человек в плоть, то есть нежит свое тело, пожнет от плоти тление, иначе говоря, испытает разрушение те́ла. Если же сеет человек в духе, то есть живет духовно, от духа и пожнет вечную жизнь. Ибо тело наше — земля, а душа́ нетленна и бессмертна. Пусть же служит тленное тело нетленной душе́ постоянно, день и ночь. Если земной наш дом — тело — разрушится, получим созданный Богом, нерукотворный и вечный дом на небесах (ср.: 2 Кор. 5, 1). Поэтому не будем унывать и печалиться о нашей тленной плоти. Если наше тело и истлевает, то душа́ со дня на день обновляется (2 Кор. 4, 16). И если ленишься, о, человек, умрешь. Если же трудишься, то будешь награжден жизнью в грядущем веке.

Бедами и терпением приобретаются все добродетели, о, человек. Если хочешь победить страсти, откажись от удовольствий. Если же ищешь приятного и любишь вкусно поесть, страсти привлекаешь в себя, потому что удовольствия вселяют греховные страсти и телесные похоти.

Не смирится душа́, если плоть не лишится хле́ба. Никто не может избавить ду́шу от погибели, щадя свое тело. Возвратимся снова к прежде сказанному: если хочешь спастись, душа́ моя, пройти вышеназванный узкий и тягостный путь, войти в Царство Небесное и получить жизнь вечную, — истощи плоть свою и вкуси великие напасти, терпи жестокие страдания, которые все святые вкусили и претерпели. И тогда твоя плоть не ощутит тесноты́ пути из-за своей худобы. И тогда вселится в тебя безмернейшая сладость, «не туне бо человеку Ангелу быти», то есть невозможно быть человеку Ангелом, только по благодати несчастий и страданий.

Вспомни, душа́ моя, пророков, апостолов, мучеников, святителей, преподобных и юродивых. Где видела ты святых, которые не подчинили плоть духу и не терпели лютых несчастий и жестоких страданий? Нет, ежедневно тысячами несчастья принимали.

Предложу тебе, душа́ моя, подвиг терпения всех святых. Вспомни, душа́ моя, пророков! Какие бе́ды терпели, потому что гнали их, побивали камнями и в логова зверям на съедение бросали. И всё зло они вынесли.

Вспомни, душа́ моя, как пророки и апостолы страдали. Ибо апостол Павел говорит: Я гораздо более был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти... в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями, в труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе. Кроме посторонних приключений, у меня ежедневно... забота о всех церквах... Если до́лжно мне хвалиться, то буду хвалиться немощью моею... ибо, когда я немощен, тогда силен... Трижды молил я Го́спода о том, чтоб удалил, его [искушающего демона — ред.] от меня. Но Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова (2 Кор. 11, 23, 26-28, 30; 12, 10, 8-9). Видишь, душа́ моя, что̀ говорит? Ежечасно, повседневно умирали, вот как пострадали, то есть тысячами принимали несчастья и, в конце концов, были казнены.

Еще напомню тебе, душа́ моя, и о мучениках, которые страдания лютые претерпевали: их бросали в темницы, сталкивали с круч. Выносили жестокие истязания: их сбрасывали в воду, терзали и раздирали железными когтями, гру́ди им отрезали, их тяжкие раны гноились; вонзали в них гвозди, обували в раскаленные железные сапоги, тела́ их рассекали на части, отрубали ру́ки и но́ги, поили оловом, вешали за волосы, вырывали ногти на руках и ногах, отрезали языки, выкраивали ремни из спин, обдирали кожу с голов, выбивали зубы, выкалывали глаза́, пробивали голову из уха в ухо, варили в сере и смоле, жарили на сковородах, отрубали го́ловы, бросали в кипящий котел, разрывали деревьями, бросали на съедение ужасным зверям, распиливали пилами, травили псами, рубили мечами, кололи копьями.

Поистине, достойно удивления! Словно не своим телом страдали. О, преславное чудо: забыли свою природу и презрели смерть! О, преславное чудо: ни человеческие угрозы, ни устрашения бесовские, ни напасти, ни страдания, ни мучения от людей, ни смерть не смогли отвратить их от веры Христовой!

И еще скажу тебе, душа́ моя, о преподобных и святителях, ка̀к пострадали, разнообразно потрудились и все мучения претерпели. Не это ли узкий и тягостный путь и чрезмерное страдание? Не это ли ежедневное умирание? И не труженики ли все они ради Царства Небесного? Иной тело свое попирал, как врага, иной изнурял свое тело голодом и жаждой, иной утомлял свое тело тяжкими трудами Бога ради и сокрушал его. Иной же не давал себе спать, иной смирялся до крайности и становился Бога ради безумным для мiра, иные выносили мороз и солнечный зной, иные погибли за веру и за правду, другие же скитались в пустынях, как дикие звери, не имея никого, кто мог бы их утешить, и никого не было, кто помог бы им в печали, только один Бог.

Что̀ много говорить и вспоминать? Всячески стесняли свою плоть, чтобы обрести свободу душе́. Скажу тебе, душа́ моя, и про юродивых Христа ради, как потрудились, приняли и претерпели великие бе́ды: от поста, от жажды и от зноя сгорали ду́ши их. Не имели ни одежды, ни обуви их тела́, но были наги и босы, летали, словно птица без гнезда. Сгорали на солнце, замерзали в мороз, никогда не уклонялись от дождя, сне́га, и от других ненастий, выносили побои и притеснения. От таких невзгод их тела́ сильно иссохли, были изнурены, измождены и загорелы.

Ты же, душа́ моя, ничего из этого не претерпела. Разве не знаешь, любимая душа́ моя, что только прилагающие усилия приобретают Царство Небесное, как ты и слышала?

Пусть, кто может, расскажет подробно про труды святых, я об остальном умолчу. А напоминаю тебе всё это, душа́ моя, чтобы и ты научилась жить, как святые жили. Умирали за веру и за истину, принимали все страдания с радостью, как сладчайшую Чашу.

Без страданий и неудобств никому невозможно спастись, о, душа́ моя. Что̀ же скажу тебе о Само́м Творце неба и земли́, всей твари видимой и невидимой?! Желая избавить род человеческий от порабощения дьяволу и от адских темниц, спасти от проклятия и преступления праотца нашего Адама, Бог стал человеком, воплотившись от Святого Духа. Послал Отец Сына Своего — Слово в Пресвятую Деву и родился без мужского семени. И стал Невидимый видимым. И пребывал с людьми. И принял поношение, бесчестие, оплевание и побои в пречистое лицо Свое от бренного человека. И был распят на Кресте, и ударен по голове тростью, и, вкусив уксуса и желчи, пронзен копьем в рёбра, и предан смерти, и положен во гроб. И воскрес на третий день Своей властью. О, великое чудо, удивительное и Ангелам, и людям: Бессмертный захотел умереть, не желая видеть, ка̀к мучатся творения рук Его от насилия дьявольского в адском заточении!

О, предельная кротость и неизреченное человеколюбие Твое к нашему обнищанию и сиротству! О, ужасное и удивительное зрелище долготерпения Твоего, Господи! Ужасается мой ум, и великий страх нападает на меня, и содрогаются ко́сти мои, когда говорю об этом. Творец всей видимой и невидимой твари, а от твари Своей захотел пострадать, от тленного человека! И Ангелы перед Ним ужасаются, и все Силы Небесные непрестанно прославляют Создателя своего, и вся тварь воспевает и служит со страхом, а демоны трепещут. И вот терпит всё это, и страдает: не от бессилия, не от подвластности, но Своею волей, нашего ради спасения, являя нам пример смирения и страдания во всём, чтобы также страдали, как и Он страдал, о чём слышала, душа́ моя.

Удивляюсь на тебя, душа́ моя, если, слушая об этом, не плачешь! Не знаю, окаянная, веришь ли и Священному Писанию, слушая о святых, подвизавшихся, чтобы получить бесконечные будущие бла́га, радость и покой неизреченный, и Царство Небесное. А сама, окаянная, и здесь хочешь наслаждаться кратковременными и тленными земными благами и веселиться, и в будущем веке получить Царствие и бесконечный покой. Нет, не так окаянная. Или ту́не таковая даются, мнится ти — то есть даром даются они, тебе кажется? Нет, сначала потрудись, уничижи себя до предела, поставив себя ниже всех людей и всей твари, как делали святые отцы, тогда и будешь у Бога в большой чести, как и они.

Рассудили святые отцы в сердцах своих, что уже́ умерли для этой жизни и всех дел мiрских, и уже́ не числили себя в живых. Поэтому и подвергали себя беспощадно всяким страданиям и, ежедневно ожидая смерти, готовились. И вот стала им мнимая смерть жизнью, и победили врага. Без такой внутренней решимости не бывают надежны никакие дела́ и труды духовные. Не может вытерпеть человек испытание нуждой, несчастьем и бедою без этой мысли и надежды на Бога. А если не вынесет человек испытания, то не получит даров и венца от Бога. Если же приготовится и примет твердое решение терпеть Бога ради все грозящие ему несчастья, тогда легкими и безболезненными покажутся ему все огорчения и несчастья, причиняемые бесами и людьми. Даже смерти не испугается. И ничто не сможет непоколебимо верующих и надеющихся на Бога отлучить от любви ко Христу: ни страдания, ни неудобства, ни гонения, ни голод, ни угрозы, ни мучения, ни смерть. Потому что верою и надеждой на вечную жизнь спасает и освящает Господь рабов Своих. Как сказал Господь: Если будете иметь веру и не усомнитесь, не только сделаете то, что сделано со смоковницею, но если и горе́ сей скажете: поднимись и ввергнись в море, — будет; и всё, чего ни попро́сите в молитве с верою, полу́чите (Мф. 21, 21-22). Нет ничего сильней непоколебимой веры.

Если мы больны, изранены, или приближаемся к смерти, или лишаемся са́мого необходимого для те́ла — пищи и одежды, — не надо себя жалеть. Но думать, что Бог рядом и видит нас, и может помочь нам в беде. До тех пор не оставлен человек, пока не истощились его телесные силы и не оскудела в нём вера и непоколебимая надежда на Бога.

Все вышеназванные бедствия преодолели святые твердой верой, упованием на Бога и терпением. Если ослабеет человек, становится мягче воды́, если же укрепится — тверже камня.

Нигде, никогда и ни в чём не оставляет Бог твердо надеющихся на Него, верующих и уповающих от всего се́рдца. Промысл Божий руководит каждым человеком, окружая и направляя, словно вожжами. И как солнце освещает всё, что̀ под небом, так и милость Божия нисходит на всех людей, особенно на угодников Его, в любом месте, в любой час — и помогает во всех бедствиях. Но являет себя не каждому, а только непрестанно служащим Богу и подвергающимся испытаниям Его ради. И каждому человеку помогает Бог в беде: иного избавляет от смерти, иному облегчает телесные мучения, иного утешает в несчастьях, иному дает необходимые для те́ла пищу и одежду, иного бедами учит и смиряет, иного приучает жить в страдании, иного же, проповедующего, преисполняет мудрости. И нет человека, над которым не было бы Промысла Божьего.

Поэтому следует нам обрести твердую веру и стремиться к подвигу, словно бессмертным, зная, что ничего не случится с нами без воли Божией. Как сказал Господь: и во́лос с головы́ вашей не пропадет, — терпением вашим спасайте ду́ши ваши (Лк. 21, 18-19).

Если же Владыка избавил нас от всех печалей и заботится обо всех нуждах наших, то чего же нам беспокоиться? Ничто не случается по нашему желанию. Словно утоптанной гладкой доро́гой идем, не спотыкаясь: как хочет Бог, так и управляет нами.

Когда вверяет человек свои ду́шу и тело Богу, приобретает твердую веру и придерживается ее, получает надежду и сохраняет ее, и во всех бедах, страданиях и нуждах возлагает упования и заботы свои на Бога, тогда веселится его душа́ и сердце его радуется. Потому что во всём следует за Богом. Глаза его проливают источники слёз. И даже на смерть идет сме́ло.

А кто не обретет этого великого оружия, этой исключительной добродетели и бесстрастия, отсекающего, как меч, все возможные страдания и неудобства, малодушие, двоедушие и сомнение, тот на любом месте, в любое время, из-за каждой вещи и де́ла или неприятности малодушничает, ссорится и пустословит. Он источник соблазна и бездна пороков.

Маловерие и страсти пугают человека в любом деле, в любое время и в любом месте, если он несвободен от страстей. В любой вещи, в любом месте и в любое время задерживается страхом. Причина же маловерия — страсти.

Верою, надеждою, упованием и бесстрастием святые одолели страдания и неудобства, и жестокую боязнь смерти, и превосходящий их силы ужасный страх перед бесами, людьми и зверями. Так что и с адскими силами сталкивались и противоречили им.

Этим [верою, надеждою и упованием] достигали святые совершенства и благодати, и спасались. И получали всё, чего просили у Бога. Одно из двух обретают святые: или достигают того, во что̀ веруют, на что̀ надеются и уповают, или, пострадав, обретают мученические венцы². А без этого [веры, надежды и упования] любое доброе дело и духовное начинание ненадежно. Даже самая добрая жизнь бесполезна сама по себе, если не освящена верою в Бога, надеждой и упованием. Как и вера, надежда и упование без дел не оправдывают нас перед Богом.

Не долгое время спасает нас, а то, с которого начинаем верить, не сомневаясь, уповать и трудиться, отложив свои помышления и пребывая в этом до исхода души́. Какая польза от долголетия, если живем праздно, в маловерии, без надежды и упования? Нет, если действительно хотим спастись, уподобимся жизнью Христу, поживем и пострадаем по Его образу. Так жили и страдали все святые, глядя на Его жизнь и страдания. Это и заповедал Христос хотящим следовать за Ним. И нам подобает идти тем же путем, которым шли все святые. И обретем веру без сомнений, твердую надежду, непоколебимое упование и долготерпение. Ибо таковые получают помощь и милость бо́льшие, чем все страдающие³. То есть если мысль подчиним Богу и умрем в помысле, с душевной отвагой решившись на все несчастья, бе́ды, мучения и страдания ради Бога, от бесов и от людей готовы, если случится, пострадать за правду и истину и за исповедание веры во Христа. Вот что̀ достойно славы, любви и величия пред Богом. А сами себя не будем ввергать в несчастья.

Если видит Бог, что Ему верят больше чем себе, дает подтверждение. И тотчас помощь Свою, как быструю молнию, посылает нам, не знающим и не предполагающим, как быть. И печаль внезапно превращается в радость. Это невидимая сила по вере нашей вселяется в нас. И явственно ощущаем ее. И многие ее ощущают: бесстрашно идут в огонь и шествуют по воде, не сомневаясь даже в мыслях, не обращают внимания на ужасные вещи, превосходящие понимание.

Некоторые добровольно шли на мучения за веру, как три отрока в Вавилоне, по вере не сгоревшие в печи́ огненной. И пророк Даниил, по вере оставшийся невредимым среди львов. Пророк Илия, по вере вызвавший огонь с небес. Моисей, по вере прошедший через Красное море с людьми, которые со́рок лет обходились в пустыне без хле́ба. Апостолы по вере обошли и научили всю вселенную. Каких нечестивых и жестоких привели к вере во Христа, словно диких зверей, тяжело дышащих.

И многие другие святые, подобно этим, бесконечно много совершили. Так и полагающемуся на Бога, оставившему мiр и всё мiрское и последовавшему за Христом, верующему, надеющемуся и уповающему на Бога и добровольно распявшему себя ради Небесного Царствия и будущей жизни не подобает бояться смерти, потому что смирился однажды душой, принеся наши обеты и отвергнув мiр.

Трусливый воин никогда не убивает, не получает славы и напрасно служит. Сомневающийся человек подобен волне́ морской. Верующему же без сомнений и от всего се́рдца никто не может противостоять: ни дьявол, ни злой человек. Несомненная вера возвышает над человеческой природой.

Слышала ли, о, душа́ моя, ка̀к святые жили? Ох, увы, душа́ моя, хоть немного им подражай! Разве не было тут слёз? Ох, увы, душа́ моя, разве не были они слабы телом, худы и измождены? Ох, увы, душа́ моя, разве не было тут телесных недугов и ран, и ско́рби душевной? Ох, увы, душа́ моя, разве не были они нищими и убогими, голодными и жаждущими? Ох, увы, душа́ моя, разве не бесславны и унижены были в мiре сем? Ох, увы, душа́ моя, разве не в такое же немощное тело, как и у нас, были облечены все святые? Ох, увы, душа́ моя, разве не хотелось им красот, наслаждений, удобств мiра сего и всякого покоя?

Да, хотели всего этого. И тела́ их всячески болели. Но превращали желание в терпение и страдания — в непреходящую радость. Потому что, отвергнув однажды всё это, стали как мертвые.

И тропари свидетельствуют о них, поступавших так и учивших презирать преходящую плоть и заботиться о бессмертной душе́. В одном говорится: «Источниками слёз твоих напоил пустыни бесплодие». Еще в одном говорится: «В страданиях своих венцы нетленные получили от Тебя, Бога нашего». Еще в одном говорится: «Труды их и смерть предпочел всем дарам». И в друго́м говорится: «Страдаю ради Тебя, чтобы царствовать с Тобою, и умираю, надеясь на Тебя, чтобы жить в Тебе. И прими меня, как жертву непорочную, с любовью Тебе принесшую себя».

О, возлюбленная душа́ моя, были тут и неиссякаемо слёзы источающие, и отрицающие и попирающие всё кратковременное и тленное, вместе взятое, красивое, приятное и соблазнительное. Были крепкие, как столпы, твердые, как алмазы, во всех мучениях от бесов и людей. Были добровольные мученики в трудах духовных. Были ежедневно умирающие. Мученики, истязаемые за веру людьми, не ведающими и не знающими Бога. А преподобные отцы из рвения к любви Божией сами себя беспощадно истязали духовными подвигами. Голод и жажду стерпела душа́ их. Гонения, обиды и унижения стерпела душа́ их. Вместо богатых одежд носили они запятнанные рубища, усыпанные вшами. Иные же вовсе нагими были. Вместо сладких яств довольствовались хлебом. Иные же травой в пустыне питались. Питьем же им была одна вода, и та в меру. Не смежались глаза́ их, не смолкали языки их. Утомляли на молитве но́ги свои. Вместо же радости и покоя телесного — непрестанное сокрушение и рыдание.

О, чудо преславное! Удивительно терпение их! Добровольно отвергли всякую радость и сытость, и покой мiра сего, пожелали страдать и плакать в нынешнем веке. Прежде смерти были мертвы плотью. Тела́ имели иссохшие и раны запущенные и смердящие. Ничуть не жалели тела́ свои, но страдали, словно в чужих телах. Святые, истощив тела́ свои, заплатили тленным телом за нетленную жизнь, радость, бесконечный покой и Царство Небесное, которому нет конца.

Всю желчь и горечь вкусили их ду́ши, все истязания и мучения вынесли их тела́. Ароматнее всех благовоний и приятнее всех наслаждений обрели источник, источающий сладость и благоухание Духа Святого. И благодатью чудотворений, и сиянием, и радостью преисполнились. И оказались жителями рая. И, торжествуя с Ангелами, слышат всегда их сладкое пение.

Так пострадали святые, и такую получили награду за труды свои. Так подвизались и таким теснейшим путем шли все святые от нача́ла ве́ка. Потому что плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления (1 Кор. 15, 50).

Нигде не хвалит Божественное писание пирующих и веселящихся. А святых мужей прославляют и ублажают вечно. И Сам Господь говорит в Святом Евангелии: Входите тесными вратами в Царствие Небесное, потому что широки врата и пространен путь, веду́щие в погибель (Мф. 7, 13); ...многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие (Деян. 14, 22), ...и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11, 12); ...терпением вашим спасайте ду́ши ваши (Лк. 21, 18), ...претерпевший же до конца спасется (Мф. 10, 22) во Христе Иисусе, Господе нашем, Емуже слава.

► К следующей главе

Примечания:

¹ В этом абзаце, являющемся вольным изложением Исаака Сирина, спасение отождествляется с христианским совершенством — черта́, присущая писателям-аскетам, для которых спастись означает вкусить удостоверение обо́жения еще в этом веке. Современное словоупотребление ближе к учительной традиции, различающей спасение и совершенство на основании Мф. 19, 16-21. У преподобного Исаака в данном месте речь идет именно о совершенстве.

² Составитель имеет в виду, что вера и надежда определяют упование, а упование — двояко: либо на то, что подвижнику будет подана помощь в вещественном, чтобы можно было продолжать постнический путь, либо на то, что, и не получив видимой помощи и расставшись с жизнью, он обретет мученический венец.

³ В подлиннике явно использован второй антифон воскресной степенны четвертого гласа: «На Го́спода надежду всяк кто стяжав высший есть всех скорбящих». Стро́ки церковных песнопений, наряду со стихами Священного Писания, часто вплетаются в святоотеческое повествование без всякой ссылки на «песнописца». Это не цитация, не отнесение к другому, а насыщенность ума священными текстами, ставшими неотделимыми от него.

Текст по изданию «Цветник священноинока Дорофея» (Издательство Свято-Успенской Почаевской Лавры, 2008 г.).
Эл. издание — сайт ἩΣΥΧΊΑ (hesychia.narod.ru). При размещении на других сайтах — ссылка обязательна.