Преподобнаго Нила Синайскаго
Объ осьми духахъ зла

а) О чревоугодiи

1. Начáло плодоносiя — цвѣтъ; а начáло дѣятельной жизни — воздержанiе.

2. Обуздывающiй чрево умаляетъ страсти; а побѣждаемый многояденiемъ размножаетъ сластолюбныя похоти.

3. Начáло языковъ — Амаликъ, а начáло страстей — чревоугодiе.

4. Пища огню — дрова, а пища чреву — снѣди.

5. Множество дровъ разжигаетъ великiй пламень, а множество снѣдей питаетъ похоть.

6. Пламень исчезаетъ съ оскудѣнiемъ вещества, а скудость снѣдей изсушаетъ похоть.

7. Похотѣнiе снѣди породило преслушанiе, а усладное вкушенiе изгнало изъ рая.

8. Дорогiя яства услаждаютъ гортань, но питаютъ и неусыпнаго червя похотливости.

9. Отощавшее чрево прiуготовляетъ къ бдѣнiю въ молитвѣ, а преисполненное — наводитъ глубокiй сонъ.

10. Трезвенно мудрованiе при сухояденiи, а жизнь сытная въ довольствѣ погружаетъ умъ въ глубокое усыпленiе.

11. Молитва постника — парящiй въ высь орлiй птенецъ; а молитва угостившагося низпадаетъ долу, тяготимая пресыщенiемъ.

12. Умъ постника — свѣтлая звѣзда на чистомъ небѣ, а умъ угостившагося мраченъ, какъ небо въ безлунную ночь.

13. Туманъ скрываетъ солнечные лучи, а густое испаренiе потребленныхъ яствъ омрачаетъ умъ.

14. Запятнанное зеркало не передаетъ раздѣльно чертъ, отразившагося въ немъ óбраза; и мысленная сила, отуманенная пресыщенiемъ, не прiемлетъ въ себя вѣдѣнiя Божiя.

15. Невоздѣлываемая долго земля порождаетъ тернiя; и умъ чревоугодника произращаетъ срамные помыслы.

16. Невозможно найти ароматъ въ гною, и въ чревоугодникѣ — благоуханiй созерцанiя.

17. Око чревоугодника высматриваетъ, гдѣ пиршества; а око воздержнаго, — гдѣ собранiя мудрыхъ.

18. Душá чревоугодника вычисляетъ дни памяти мучениковъ, а душá воздержнаго подражаетъ жизни ихъ.

19. Боязливый воинъ трепещетъ отъ звука трубы, возвѣщающей битву, а чревоугодникъ — отъ возвѣщенiя о началѣ поста.

20. Чревоугодливый монахъ — данникъ своего чрева, и подъ бичемъ его выплачиваетъ ежедневный налогъ.

21. Торопливый путникъ скоро достигнетъ гóрода, и воздержный монахъ — мирнаго устроенiя сéрдца.

22. Медлительный путникъ (не добравшись до жилыхъ мѣстъ) ночуетъ въ полѣ, подъ открытымъ небомъ; и монахъ чревоугодливый не достигнетъ дóма безстрастiя.

23. Куренiе ѳимiама облагоухаваетъ воздухъ, и молитва воздержнаго — Божiе обонянiе.

24. Если предашься похоти насыщенiя чрева, то ничто не будетъ достаточно къ удовлетворенiю сластолюбiя твоего; потому что чревонеистовство есть огонь, потребляющiй горючее вещество, и всегда требующiй новаго.

25. Достаточная мѣра (чего-нибудь влагаемаго въ сосудъ) наполняетъ сосудъ, а чрево, и разсѣдшись, не скажетъ: довольно.

26. Воздѣянiе рукъ обратило въ бѣгство Амалика, и дѣланiя, горѣ устремленныя, побѣждаютъ плотскiя страсти.

27. Истребляй в себѣ все, оживляющее страсти, и крѣпко умервщляй плотскiе члены свои.

28. Какъ убитый врагъ не возбуждаетъ въ тебѣ страха; такъ умерщвленное тѣло не возмутитъ души твоей.

29. Не чувствуетъ боли отъ огня мертвое тѣло, — и воздержный — сласти отъ омертвѣвшей похоти.

30. Если поразишь египтянина, скрой его въ пескѣ, — т.е. если побѣдишь страсть похотную, не насыщай тѣла (или держи его на сухояденiи); ибо какъ чрезъ напоенiе земли произрастаетъ, чтó скрыто было въ ней, такъ чрезъ насыщенiе тѣла распускается утаившаяся въ немъ страсть похотная.

31. Потухшiй пламень ярко вспыхиваетъ снова, если подложить новыхъ сучьевъ сухихъ; и угасшая сласть похотная снова оживаетъ отъ насыщенiя чрева снѣдями.

32. Не сжаливайся надъ тѣломъ, когда оно станетъ жаловаться на изнеможенiе, и не насыщай его въ доволь угодными ему снѣдями; ибо если оно опять придетъ въ силу, то возстанетъ на тебя и воздвигнетъ противъ тебя брань непримиримую, пока не плѣнитъ дýшу твою, и не предастъ тебя въ рабы страсти блуда.

33. Скудно питаемое тѣло — дóбрѣ обьѣзжанный конь, который никогда не сброситъ всадника. Конь, — уздою удерживаемый, уступаетъ и повинуется рукѣ сѣдока, — и тѣло, укрощаемое скуднояденiемъ и бдѣнiемъ, не рвется изъ рукъ возсѣдающаго на немъ помысла и не ржетъ, какъ дѣлаетъ, будучи движимо страстнымъ порывомъ.

34. Пресыщенiе пищею питаетъ помыслы, и упившiйся напоеваетъ сонъ мечтою.

35. Прiятность наслажденiя умираетъ, коль скоро пища прошла чрезъ гортань, но въ этомъ гробѣ оживаетъ похотливость.

36. Труды обработыванiя своей части земли имѣютъ концемъ упокоенiе; разные же виды удовольствiй имѣютъ концемъ — жженiе (или плотское здѣсь, или наказательное тамъ).

37. Кто подвигами приводитъ въ увяданiе цвѣтъ плоти, тотъ ежедневно во плоти помышляетъ о своей кончинѣ (того изможденiе плоти заставляетъ непрестанно помышлять о смерти).

38. Благоразумiе сéрдца да соразмѣряетъ съ состоянiемъ тѣла трудъ воздержанiя, чтобъ, когда разслабнетъ тѣло, не страдать и ему самомý.

39. Плоть пусть довольствуется усѣченнымъ удовлетворенiемъ естественныхъ потребностей.

40. Тѣлесное твое подвижничество да устрояется въ видахъ нравственныхъ, чтобъ научиться болеть сердцемъ (о грѣхахъ) и соболѣзновать душею.

41. Матерь сластолюбiя (похотнаго), — чревоугодiе: ибо оно пораждаетъ сластолюбивую похотливость, и многiя другiя страсти. Отъ него, какъ отъ корня стебельки, даютъ побѣги прочiя страсти, и въ скоромъ времени ставъ деревами наравнѣ съ нимъ, породившимъ ихъ, развѣтляются въ пороки, до небесъ досязающiе. Такъ сребролюбiе, гнѣвъ, печаль суть поражденiя и произрастенiя чревоугодiя. Чревоугоднику прежде всего нужны деньги на удовлетворенiе пламенѣющаго всегда своего вожделѣнiя, хотя оно никогда не удовлетворяется; затѣмъ на препятствующихъ прiобрѣтенiю денегъ необходимо возбуждаться гнѣву; когда же гнѣвъ безсиленъ бываетъ перейти въ дѣло, за симъ по необходимости слѣдуетъ печаль.

42. Чревоугодiю паче всего сродственно сладострастное движенiе. И сама природа, желая показать сродство сихъ страстей, орудiямъ соитiя назначила мѣсто подъ чревомъ, сею близостiю означая тѣсную ихъ связь. Почему если ослабѣваетъ сiя страсть (похоть), то ослабѣваетъ отъ оскуденiя того, чтó выше, — т.е. чрева; и если усиливается и приходитъ въ движенiе, то оттуда подается ей сила. Но не сей только страсти питательницею и воздоительницею бываетъ чревоугодiе; оно истребляетъ въ человѣкѣ все доброе. Коль скоро оно беретъ верхъ, обыкновенно падаютъ и вземлются от среды воздержанiе, цѣломудрiе, мужество, терпѣнiе и всѣ прочiя добродѣтели.

43. Прекрасно оставаться въ предѣлахъ потребности и стараться всѣми силами не преступать оныхъ. Если кого похоть не много перетянетъ на сторону житейскихъ сластей, то ужé никакое слово не сильнó бываетъ остановить его стремленiя впередъ (въ семъ направленiи). Ибо тому, чтó сверхъ потребности, нѣтъ предѣла; но неутолимая забота и нескончаемая суетливость безъ мѣры размножаютъ трудъ (по удовлетворенiю ихъ), и питаютъ похоть, подобно тому, какъ пламень питается подкладыванiемъ дровъ.

б) О блудѣ

1. Воздержанiе пораждаетъ цѣломудрiе; чревоугодiе же есть матерь блудной похотливости.

2. Елей питаетъ пламень свѣтильника; обращенiе же съ женщинами разжигаетъ огнь сласти похотной.

3. Ударами волнъ бросается туда и сюда не нагруженный корабль, — а блуднымъ помысломъ — невоздержный умъ.

4. Блудъ беретъ въ своинствованiе себѣ пресыщенiе, становится въ рядъ противниковъ ума и до конца сражается противъ него вмѣстѣ съ врагами его.

5. Любящiй безмолвiе бываетъ трудноуязвимъ для стрѣлъ сего врага; а вмѣшивающiйся въ толпу непрестанныя получаетъ отъ него раны.

6. Взоръ женщины — ядовитая стрѣла, ранитъ дýшу и вливаетъ въ нее ядъ; и чѣмъ болѣе застарѣваетъ сiя язва, тѣмъ большее производитъ поврежденiе.

7. Кто охраняетъ себя отъ сихъ стрѣлъ, тотъ не ходитъ на многолюдныя собранiя, не блуждаетъ разсѣянно на празднествахъ. Ибо лучше спокойно оставаться дóма и пребывать въ молитвахъ, нежели, думая почтить праздники, сдѣлаться скорою добычею враговъ.

8. Избѣгай обращенiя съ женщинами, если хочешь быть цѣломудреннымъ, и никогда не давай имъ свободы смѣло обращаться съ тобою; ибо въ началѣ онѣ, или дѣйствительно имѣютъ, или лицемѣрно оказываютъ несмѣлую стыдливость, а въ послѣдствiи отваживаются на все. — И бываетъ это для тебя удою, уловляющею въ смерть, хитросплетенною сѣтью, влекущею въ погибель. Да не введутъ онѣ тебя и въ обманъ скромными рѣчами; потому что и въ нихъ тоже сокрытъ злой ядъ звѣриный (звѣря изъ бездны).

9. Подойди лучше къ горящему костру, нежели къ юной женщинѣ, когда ты и самъ юнъ: ибо почувствовавъ боль отъ огня, когда къ нему приближишься, тотчасъ отскочишь прочь, а разнѣжась женскими рѣчами, не вдругъ отойдешь.

10. Ботѣетъ трава, растущая при водѣ, и страсть непотребства — въ сообществѣ съ женщинами.

11. Кто наполняетъ чрево и обѣщается быть цѣломудреннымъ, тотъ подобенъ утверждающему, что соломою остановитъ дѣйствiе огня. Какъ невозможно соломою удержать стремительность разливающагося огня; такъ невозможно пресыщенiемъ остановить жгучее стремленiе непотребства.

12. Столпъ опирается на свое основанiе, — и страсть блудная покоится на пресыщенiи.

13. Обуреваемый корабль поспѣшаетъ въ пристань; а цѣломудренная душá ищетъ пустыни. Корабль убѣгаетъ отъ морскихъ волнъ, угрожающихъ опасностiю, а душá — отъ женскихъ лицъ, причиняющихъ гибель.

14. Видъ нарядной женщины потопляетъ хуже волнъ. Изъ волнъ по любви къ жизни можно еще выплыть; видъ же женщины, прельстивъ, заставляетъ пренебречь и сáмою жизнiю.

15. Пустынный кустъ безопасенъ отъ пламени огненнаго, — и цѣломудренный вдали отъ женщинъ безопасенъ отъ воспламененiя страсти непотребства: ибо какъ воспоминанiе объ огнѣ не сожигаетъ мысли; такъ и страсть не имѣетъ силы, когда нѣтъ для нея пищи.

16.Если помилуешь противоборца, то будетъ у тебя врагъ; и если пощадишь эту страсть, то она возстанетъ на тебя.

17. Воззрѣнiе на женщину въ невоздержномъ возбуждаетъ непотребную страсть; а цѣломудреннаго располагаетъ къ прославленiю Бога.

18. Если страсть похотная при обращенiи съ женщинами будетъ покойна, не вѣрь обѣщаемому ею безстрастiю. Ибо и песъ, окруженный толпою, машетъ хвостомъ, но, когда выйдетъ изъ ней, тотчасъ оказываетъ свойственную ему лютость.

19. Когда воспоминанiе о женщинѣ станетъ безстрастно; тогда заключай, что вступилъ ты въ предѣлы цѣломудрiя. Когда же представляемый тобою образъ ея за дýшу тебя беретъ, тогда знай, что ты еще чуждъ этой добродѣтели. Но и въ первомъ случаѣ не останавливайся на таковыхъ помыслахъ, и долго не бесѣдуй мысленно съ женскимъ образомъ; потому что страсть сiя любитъ возвращаться назадъ, — и опасность отъ ней близка.

20. Какъ соразмѣрное плавленiе очищаетъ серебро, а продолженное сверхъ мѣры производитъ въ немъ утрату: такъ и цѣломудренный нáвыкъ портитъ долговременное представленiе въ мысляхъ женщины.

21. Не бесѣдуй долго съ представившимся тебѣ лицемъ, чтобъ оно не зажгло въ тебѣ пламени сластолюбiя, и не запалило гумна души твоей.

22. Какъ искра, на долго оставленная въ соломѣ, производитъ пламень, такъ продолжительное памятованiе о женщинѣ возжигаетъ похоть.

23. Если похотствующую на духа плоть усмиришь подвижническими трудами; то за предѣлами сего вѣка будешь имѣть славу, обѣщаемую изреченiями о блаженствахъ, какъ побѣдившiй въ брáни того, кто въ тѣлѣ твоемъ противовоюетъ закону ума твоего, и плѣняетъ тебя закономъ грѣховнымъ, сущимъ во удѣхъ твоихъ (Рим. 7:25).

24. Разумѣй, что отдѣльные виды блуда бываютъ совокуплены вмѣстѣ, — блудъ тѣлесный и блудъ духовный. Когда блудный помыслъ срастворяется съ духомъ твоимъ, тогда душá твоя сочетавается съ обольстительнымъ въ ней отпечатлѣнiемъ.

25. Демонъ принимаетъ на себя лице женское, чтобы обольстить дýшу къ смѣшенiю съ нимъ. Обликъ óбраза (жены) принимаетъ на себя безплотный демонъ, чтобы похотливымъ помысломъ ввести дýшу въ блудъ. Не увлекайся же неимѣющимъ существенности призракомъ, чтобъ не сдѣлать чего-либо подобнаго и плотiю. Обольщены бываютъ духомъ блуда всѣ такiе, не отражающiе крестомъ внутренняго прелюбодѣянiя.

26. Наказывай помыслы скудостiю питанiя, чтобъ думали не о блудѣ, а о голодѣ.

27. Съ молитвеннымъ бдѣнiемъ соедини слéзы, чтобы получить помощь въ настоящей брáни,

28. Во время блудной брáни отказывайся отъ приглашенiя на пиршества.

29. Демонъ непотребства на ревностнаго борца подвижническаго нападаетъ быстро, внезапно осыпая его стрѣлами страстной похоти, потому что не можетъ долго сносить жженiя огня свѣтоноснаго, исходящаго изъ подвижническихъ трудовъ его; а къ тому, кто отъ обольстительности сласти похотной ослабѣлъ въ строгости самообузданiя, мало по малу подступаетъ на собесѣдованiе съ сердцемъ его, чтобъ оно, разгорѣвшись злыми похотѣнiями, предалось бесѣдѣ съ ними, плѣнилось ими и совершенно отложило ненависть къ сему грѣху.

30. Всего опаснѣе, если сердце погрязло въ навыкѣ къ сластямъ похоти; и потребно много трудовъ, чтобы сiю пажить (страстную) подсѣчь подъ корень.

31. Не прiучай помысла входить въ собесѣдованiе съ сластями похоти, потому что въ сонмѣ страстныхъ мыслей и движенiй разгарается огнь (Пс. 105:18). Они, разгоряча тебя, заставятъ думать, что трудно удержать огнь естества, что не въ силахъ ты долѣе дѣлать насилiе естеству, — и что хотя сего дня согрѣшишь по нуждѣ, но завтра покаешься по заповѣди. Ибо законъ (христiанскiй) человѣколюбивъ, — легко прощаетъ грѣхъ кающимся. При этомъ представятъ тебѣ въ примѣръ, какъ нѣкоторые послѣ воздержанiя пáли, и снова покаялись, придавая вѣроятность обольстительному совѣту своему, чтобъ, сокрушивъ твердость сопротивоборства этою надеждою легкаго снова обращенiя чрезъ покаянiе, храмъ цѣломудрiя сдѣлать домомъ блуда.

32. Смотри, человѣкъ воздержанiя, подъ предлогомъ покаянiя не обольщайся неизвѣстными надеждами. Ибо многiе, павъ, немедленно похищены смертiю, а другiе не въ силахъ были встать (отъ паденiя) привычкою къ сластямъ похотнымъ связанные, какъ закономъ. Почему знаешь ты, человѣкъ, будешь ли живъ, и покаешься ли, что назначаешь себѣ годы жизни? — Падая отъ этого, ты поблажаешь плоти своей, тогда какъ надлежало бы тебѣ паче предаться памятованiю о смерти, чтобъ въ сердцѣ своемъ поживѣе представить страшное опредѣленiе суда, и тѣмъ угасить мудрованiе распаленной плоти.

33. Естественный образъ жизни одинъ и тотъ же опредѣленъ Создателемъ и намъ и животнымъ: се дахъ вамъ, говоритъ Богъ человѣку, всякую траву въ полѣ, вамъ и звѣремъ будетъ въ снѣдь (Быт. 1:29; Быт. 1:30). Посему, получивъ общее съ безсловесными пропитанiе, и своими примышленiями превративъ оное въ болѣе роскошное, не по справедливости ли должны мы быть признаны неразумнѣйшими безсловесныхъ, если звѣри остаются въ предѣлахъ естества, не нарушая постановленнаго Богомъ, а мы — люди, одаренные разсудкомъ, совершенно отступили отъ древняго законоположенiя? Ибо какiя лакомства у безсловесныхъ? Какiя хлѣбники и поварá тысячею искуствъ уготовляютъ услажденiе бѣдному чреву? Не любятъ ли они древней скудости, питаясь травой, довольствуясь тѣмъ, чтó случилось, и въ питiе употребляя воду, — и ту иногда рѣдко? Потому и плотскимъ удовольствiямъ предаются они рѣже, не воспламеняя пожеланiй никакою утучняющею пищею, и не всегда зная различiе мужескаго и женскаго пола. Ибо чувство это даетъ имъ одно время въ году, въ которое естественный законъ средствомъ къ продолженiю рóда изобрѣлъ совокуплять ихъ для посѣянiя подобныхъ себѣ; въ другое же время до того они чуждаются другъ друга, что совершенно забываютъ о семъ пожеланiи. А въ людяхъ отъ дорогихъ яствъ ненасытимая похоть любодѣйства всѣяла неистовыя пожеланiя, ни въ какое время не дозволяя утихнуть страсти.

в) О сребролюбiи

1. Сребролюбiе — корень всѣхъ золъ; какъ худыя вѣтви, питаетъ оно всѣ прочiя страсти и не даетъ засыхать тому, чтó отъ него процвѣло.

2. Желающiй истребить страсти, пусть прежде исторгнетъ сей корень ихъ; пока же остается сребролюбiе, не сдѣлаешь себѣ пользы, отсѣкая вѣтви; потому что, если и будутъ отсѣчены, скоро опять выростутъ.

3. Многостяжательный монахъ — чрезмѣрно нагруженный корабль, легко потопляемый въ воздымающихся отъ бýри волнахъ.

4. Монахъ нестяжательный — легкiй путникъ, на всякомъ мѣстѣ находящiй себѣ пристанище.

5. Монахъ нестяжательный — высокопарящiй орелъ, тогда только спускающiйся внизъ, когда вынуждаетъ къ тому потребность пищи.

6. Таковый выше всякаго искушенiя, посмѣвается надъ всѣмъ настоящимъ и, воспаряя горѣ, удаляется отъ всего земнаго и сожительствуетъ съ горними; потому что легки крылья у него, необремененнаго заботами.

7. Пришла скорбь и безъ печали оставляетъ онъ мѣсто; настала смерть, — благодушно отходитъ отселѣ, потому что никакими земными узами не связалъ дýшу.

8. А многостяжательный опутанъ попеченiями, и какъ песъ привязанъ цѣпью; если принужденъ переселиться, то скорбное воспоминанiе объ имуществѣ несетъ съ собою, какъ тяжелое и безполезное бремя.

9. Если пришла смерть, съ жалостiю оставляетъ онъ настоящее; отдаетъ дýшу, а глазъ не спускаетъ съ того, чтó имѣетъ у себя, — и его влекутъ насильно, какъ бѣглаго раба; разлучается съ тѣломъ, но не разлучается съ имѣнiемъ, потому что сильнѣе влекущихъ удерживаетъ его страсть.

10. Море не наполняется, принимая въ себя множество рѣкъ, и похотѣнiе сребролюбца не насыщается собраннымъ ужé имуществомъ; удвоилъ онъ его, — и удвоенное снова удвоить желаетъ; и никогда не перестаетъ удвоять, пока смерть не прекратитъ сего безполезнаго труда.

11. Монахъ благоразумный имѣетъ въ виду только потребность тѣла, — и опустѣлое чрево наполняетъ однимъ хлѣбомъ и водою.

12. Не станетъ онъ ласкательствовать богатымъ, чтобъ доставить усладу чреву, не поработитъ свободнаго ума многимъ властелинамъ; потому что достаточно однихъ рукъ, чтобъ послужить тѣлу, удовлетворяя его естественной нуждѣ.

13. Нестяжательный монахъ — неуловимый борецъ и легкiй течецъ, скоро достигающiй къ почести вышняго званiя (Флп. 3:14).

14. Монахъ многостяжательный радуется многимъ доходамъ, а нестяжательный — вѣнцамъ за преспѣянiе.

15. Монахъ любостяжательный усиленно работаетъ, а нестяжательный проводитъ время въ молитвахъ и чтенiи.

16. Монахъ сребролюбивый наполняетъ сокровищницы серебромъ, а нестяжательный собираетъ сокровище на небѣ.

17. Проклятъ, кто дѣлаетъ идола и полагаетъ его въ сокровенiи (Втор. 27:15). Но таковъ же и питающiй страсть сребролюбiя. Тотъ безъ пользы кланяется ложному богу, а этотъ мечту о богатствѣ носитъ скрытно въ сердцѣ, какъ кумиръ.

18. Нестяжательный живетъ незаботливою жизнiю, а у любостяжательнаго забота о богатствѣ — всегдашняя болѣзнь.

19. Тогда отведешь въ плѣнъ толпу помысловъ, когда невдашь сéрдца въ заботы о вещественномъ. Тогда и крестъ понесешь не развлекаясь, когда отречешься отъ пожеланiя имѣть собственность.

20. Помыслъ о вещественномъ стяжанiи предсказываетъ тебѣ старость и болѣзни, чтобы упованiе свое на Бога раздѣлилъ ты съ упованiемъ на имущество.

21. Избравшiй жизнь подвижническую въ отреченiи отъ мiра, да осѣнитъ себя вѣрою, да укрѣпитъ любовiю и да утвердитъ надеждою. Вѣра не есть оставленiе ни съ чѣмъ, но есть непоколебимое убѣжденiе въ обладанiи совершеннѣйшимъ, съ терпѣливымъ упованiемъ и съ живою любовiю.

22. Когда отречешься отъ всѣхъ вещéй, внимай темнымъ помысламъ, которые станутъ укорять тебя въ обѣднѣнiи, представляя тебѣ теперешнiя — скудость во всемъ, нищету и безславiе, чтобъ такимъ злокозньствомъ привести тебя въ раскаянiе о такой славной добродѣтели. Но если вникнешь въ разумность такаго подвижничества, то найдешь скорѣе, что за то самое, въ чемъ укоряютъ тебя, соплетется тебѣ вѣнецъ.

23. Оставимъ дѣлá житейскiя и обратимся къ благамъ духовнымъ. Долго ли будемъ оставаться при дѣтскихъ игрищахъ, нимало не воспрiемля мужескаго образа мыслей? Въ дѣтствѣ служатъ забавой кóсти, шары и подобное, — и дѣти бываютъ къ тому пристрастны, пока не придутъ въ совершенный возрастъ. Когда же сдѣлается кто мужемъ, бросаетъ все сiе, и со всѣмъ усердiемъ занимается дѣлами важными. А мы все остаемся въ младенчествѣ, дивясь тому, чтó свойственно дѣтству и не хотя позаботиться о лучшемъ, — о томъ, чтó прилично мужамъ. Какъ срамно глядѣть, когда совершенный мужъ сидитъ на кучѣ золы и чертитъ на пеплѣ дѣтскiя забавы; такъ срамно, или гораздо срамнѣе, видѣть, что имѣющiе въ видý наслажденiе вѣчными благами роются въ прахѣ земныхъ вещéй, и несообразностiю такихъ поступковъ срамятъ достоинство обѣта. Причиною же этаго у насъ, какъ кажется, то, что мы не представляемъ себѣ ничего важнѣе видимаго, не сознаéмъ малоцѣнности настоящихъ благъ и превосходства благъ тамошнихъ, и ослѣпляясь блескомъ того, чтó здѣсь почитается досточестнымъ, прилѣпляемся къ томý всѣмъ желанiемъ.

24. Начнемъ же отрѣшаться настоящихъ благъ, пренебрежемъ имущество и деньги, и все, чтó погружаетъ въ себя и потопляетъ помыслъ. Обуреваемые выбросимъ грузъ, чтобъ могъ спастись кормчiй — умъ и съ плавателями — помыслами. Если плывущiе моремъ во время бýри не брегутъ о своихъ товарахъ и своими руками бросаютъ и дорогiя вещи въ море, имущество ставя ниже жизни; то почему же мы для лучшей жизни не пренебрегаемъ того, чтó дýшу влечетъ въ бездну? Почему у насъ не столько силенъ страхъ Божiй, сколько у тѣхъ страхъ мóря? Тѣ изъ любви ко временной жизни не высоко цѣнятъ утрату того, чтó везутъ; а мы, говоря о себѣ, что вожделѣваемъ вѣчной жизни, не пренебрегаемъ и малости, но рѣшаемся лучше погибнуть съ ничтожнымъ грузомъ, нежели спастись, лишившись его. — Посему умоляю, совлечемся всего. Борцы не вступаютъ въ борьбу одѣтыми; законъ борьбы изводитъ ихъ на поприще обнаженными. Въ жаръ ли, въ холодъ ли, — такъ, они выходятъ, оставляя одежды внѣ поприща. Если ж кто изъ нихъ откажется обнажить себя, то долженъ отказаться и отъ борьбы. А мы, давъ обѣтъ подвизаться, не только не совлекаемся одежды (имуществъ), но, тысячи бременъ неся на плечахъ, вступаемъ въ подвигъ, доставляя тѣмъ противникамъ множество удобствъ схватить насъ.

25. Какъ сражаться съ дýхами злобы любоимѣнному, когда чрезъ это отвсюду удобно наносятся ему удары? Какъ бороться съ духомъ сребролюбiя осыпанному деньгами? Какъ обогнать обнаженныхъ отъ всякаго попеченiя демоновъ, облекшемуся въ тысячи заботъ? Божественное Писанiе говоритъ: нагъ побѣгнетъ въ той день (Ам. 2:16). Нагъ, кто не облеченъ въ безчисленныя рубища заботъ о дѣлахъ житейскихъ, — нагъ, коему многосложные помыслы о деньгахъ и имуществѣ не препятствуютъ въ скорости бéга; потому что нагаго трудно и даже невозможно уловить злоумышляющимъ.

26. Бороться дóлжно нагому, и не только нагому, но и умащенному. Обнаженiе дѣлаетъ, что борца не за что ухватить противнику, а умащенiе елеемъ, если и будетъ онъ схваченъ, даетъ ему возможность ускользнуть изъ рукъ схватившаго. Почему противники стараются осыпать другъ друга землею, чтобы, пылью придавъ шероховатость гладкости елея, сдѣлать противника удобоудержимымъ, когда будетъ схваченъ. Но чтó тамъ — пыль, тó въ нашемъ подвигѣ дѣлá земныя, а чтó тамъ — елей, тó здѣсь неимѣнiе попеченiй.

27. Не имѣть попеченiй свойственно душѣ совершенной, а сокрушать себя заботами — душѣ нечестивой. О совершенной душѣ сказано, что она якоже кринъ въ тернiи (Пѣс. пѣс. 2, 2 (Песн. 2:2)), а сiе означаетъ дýшу, которая среди заботящихся о многомъ живетъ безъ попеченiй. Кринъ и въ Евангелiи означаетъ дýшу не имѣющую попеченiй; ибо сказано: не труждается, ни прядетъ, а паче Соломона облекается славою (Мѳ. 6, 28 (Мф. 6:28)). О тѣхъ же, которые имѣютъ много заботъ о тѣлесномъ, говорится: все житiе нечестиваго въ попеченiи (Iов. 15, 20 (Иов. 15:20)). И подлинно нечестиво распространять попеченiе о тѣлесномъ на цѣлую жизнь, — и не оказывать никакой заботы о будущемъ.

28. Мѣрою прiобрѣтенiя должна служить потребность. Чтó превышаетъ эту мѣру, тó есть излишество, затрудняющее, а не облегчающее. Какъ соразмѣрная съ тѣломъ одежда составляетъ и потребность и украшенiе, со всѣхъ же сторонъ обвислая, опутывающая нóги и влекущаяся по землѣ, при безобрáзiи дѣлается препятствiемъ во всякой работѣ: такъ и имѣнiе, превышающее тѣлесную потребность, и для добродѣтели служитъ препятствiемъ, и подвергается великому порицанiю тѣхъ, которые въ состоянiи изслѣдовать природу вещéй.

29. Нестяжательностiю называемъ мы не нищету невольную, которая, приключившись по необходимости, сокрушаетъ духъ, и какъ непроизвольная, почитается несносною, но добровольную рѣшимость довольствоваться малымъ, прiобрѣтаемую самовластiемъ помысла, однакож требующую труда, и до того именно времени, пока упражненiе, обратившись в нáвыкъ, не содѣлаетъ сноснымъ того, чтó долгое время казалось труднымъ и нестерпимымъ. Не одна тѣлесная красота прельщаетъ, но и блескъ богатства не менѣе сильно раздражаетъ вожделѣнiе, — и въ обоихъ случаяхъ потребна душá мужественная, чтобъ не уступить ихъ обольстительности.

30. По истинѣ великими почéсть и мужественными назвать надлежитъ тѣхъ, которые на поприщѣ семъ одерживаютъ побѣду, между тѣмъ какъ помыслы борются и состязаются, убѣдительными доводами, какъ бы тѣлодвиженiями, стараясь доказать, что дóлжно согласиться съ мнѣнiемъ многихъ, и кажущееся хорошимъ признать ужé дѣйствительно хорошимъ, не отказываться отъ того, чтó, по общему мнѣнiю, почтено достойнымъ цѣны, не уклоняться отъ обладанiя даннымъ на употребленiе отъ Самагó Создателя, и не обличать напрасно прiобрѣтенiе того, чтó приведено въ бытiе съ извѣстною цѣлiю, а не даромъ. Подвижники сiи истинно достойны одобрѣнiя, какъ неуступившiе мѣста сопротивникамъ, не сбившiеся съ поприща и не давшiеся въ рýки врагамъ. На правомъ сужденiи безопасно утвердивъ свои колѣна, не склонились они на принятiе земныхъ веществъ, жизнь неразвлеченную предпочтя жизни мятущейся и умѣренностiю въ потребахъ прiобрѣтши себѣ безмятежность.

31. Древнiе Святые до такой степени простирали ревность о нестяжательности, что вели жизнь бездомную, безпрiютную, питались снѣдiю, какую давала природа, находили себѣ ложе, гдѣ и какое случалось. Не было у нихъ ни крова, ни ложа, ни трапезы, одеждою имъ служили овечьи кожи. Во всей точности ревновали они слѣдовать совѣту Господню: воззрите на птицы небесныя... смотрúте кринъ сельныхъ... (Мѳ. 6, 26-28 (Мф. 6:26; Мф. 6:27; Мф. 6:28)). Они искренно вѣрили, что необходимое для потребности тѣла самó собою послѣдуетъ, когда будешь благоугождать Подающему сiе Богу, и преимущественно пещись о прiобрѣтенiи Небеснаго Царствiя.

32. Нашей же жизни, окруженной полнымъ во всемъ довольствомъ, куда равняться съ жизнiю тѣхъ блаженныхъ, — которыхъ не тревожили помышленiя о тѣлѣ и тѣлесномъ, но чистое нѣкое вожделѣнiе божественнаго, непрестано восхищая ихъ въ превыспреннее, убѣждало забывать о томъ, чтó на землѣ почитается блистательнымъ. Они ничего не имѣли на землѣ кромѣ тѣла, которое природа удерживала долу; но и его желали бы они имѣть съ собою тамъ, гдѣ пребывали умомъ, созерцая небесныя блáга. И никогда не отрывались бы они отъ тамошняго наслажденiя, еслибы природа не возвращала ихъ къ удовлетворенiю тѣлесныхъ потребностей, благоговѣнiемъ къ Связавшему дýшу съ тѣломъ понуждаемыхъ заботиться и о тѣлѣ, при всемъ томъ, что признавали крайне благопотребнымъ отчужденiе отъ онаго.

33. Потребность тѣлесная быстро течетъ и проходитъ; въ прошедшемъ не имѣла она промышленiя о настоящемъ, и въ настоящемъ не имѣетъ его о будущемъ; врачуетъ одно настоящее. А трудъ добродѣтели есть сѣмя, дающее неоскудѣвающiй плодъ; — и во время самагó дѣланiя радуетъ совѣсть ожиданiемъ наслажденiя, и по переселенiи отсюда оказывается благолѣпнымъ и споспѣшествующимъ вѣчному веселiю.

34. Поелику путь, ведýщiй въ Царство, имѣетъ столько затрудненiй, будучи узокъ и со всѣхъ сторонъ окруженъ стремнинами, то какой же смыслъ, обременивъ себя грудами денегъ и другихъ имуществъ, покушаться идти симъ путемъ такъ, какъ идти невозможно? Заботы о вещественномъ разсѣявая и сильно влеча долу, легкимъ дѣлаютъ паденiе особенно тамъ, гдѣ теченiе дѣлъ требуетъ остраго и трезвеннаго вниманiя. И при такомъ вниманiи шествiе рѣдко проходитъ безъ паденiй, по причинѣ затрудненiй на узкомъ пути по стремнинамъ; а для обременившаго себя не нужною тяжестiю стяжанiй оно неизбѣжно. Да и самое стяжанiе есть ужé паденiе.

35. Поведенiе наше относительно стяжанiй трояко: нестяжательность высшая и средняя, — и жизнь овеществившаяся, многостяжательная.

Происхожденiе ихъ таково.

В раю вотъ чтó предписано было первозданному: снѣси траву сельную (Быт. 1:29). Достоинство Повелѣвшаго ручается за полную приспособленность такаго пропитанiя къ жизни, человѣку предназначенной. Можемъ однакоже, въ поясненiе сей приспособленности присказать, что оно было гораздо пригоднѣе всякаго другаго къ сохраненiю въ созданныхъ по образу Божiю желанной утонченности, чтобъ мысленная сила всегда пребывала необремененною и трезвенность ума неомрачаемою. Когда такимъ образомъ потребное для жизни тѣла давалось само собою, умъ не празднымъ оставался, имѣя все время свободнымъ отъ трудовъ тѣлесныхъ, но непрестанно восторгался къ духовнымъ созерцанiямъ, разливавшимъ въ немъ неистощимое веселiе. Сiе дѣланiе воспитывалъ въ немъ Самъ Богъ, по Своему благоизволенiю приходившiй къ нему каждодневно для собесѣдованiя. — Такова норма свойственной человѣку жизни! — Существо ея не можетъ быть измѣнено или отмѣнено; но возможенъ иной образъ видимаго ея веденiя, — чтó и необходимымъ сдѣлало послѣдовавшее паденiе.

Преступившему заповѣдь и изринутому изъ рая Богъ узаконяетъ другой образъ жизни, сообразно съ его падшимъ состоянiемъ, повелѣвъ невоспользовавшемуся покоемъ, какъ дóлжно, добывать пищу работою и трудомъ; потому что не умѣлъ постоянно пребывать въ служенiи Богу и въ собесѣдованiи съ Нимъ, когда имѣлъ свободное время и не имѣлъ нужды въ тѣлесныхъ трудахъ (въ раю). Въ пищу ему назначенъ хлѣбъ, добываемый въ потѣ лицá, а въ одежду кожаныя ризы, — чѣмъ положенъ предѣлъ любостяжательности и суетности. Первоначальная нестяжательность райская замѣнена такимъ скромнымъ стяжанiемъ, которое притомъ, не смотря на потовый трудъ, не отъ одного его зависѣло, но наипаче отъ Божiя благословенiя.

На дѣлѣ раскрылись изъ сего три порядка жизни: одни довольствовались скромнымъ стяжанiемъ, при потовомъ трудѣ въ упованiи на Бога; другiе, углубившись въ упованiе на Бога, совсѣмъ отреклись отъ всакаго стяжанiя (ревнуя возстановить райскую нестяжательность) и были питаемы Богомъ; третьи, углубившись во всякаго рóда трудъ, на немъ основали свою надежду имѣть нужное, обезпеченiе же своей жизни основали на многоимѣнiи. Богъ забытъ: богомъ для нихъ стало любоиманiе. Вотъ три сказанные вида отношенiя нашего къ стяжанiямъ [сокращенно].

36. Вторымъ поставленный здѣсь видъ представляетъ поведенiе (преимущественно) приличествующее разумному существу, именно: проводить время въ служенiи Богу, и должное получать изъ сокровищницы Божiя Промысла; надѣяться на Божiю попечительность и землю имѣть данницею; искренно служить Создавшему, и на нýжды произвольною данiю облагать тварь; здѣсь быть странникомъ, а жилищемъ почитать то, которое уготовано на небѣ. Сiю жизнь предписалъ Создатель въ началѣ, — и сею жизнiю, повинуясь Ему, жили всѣ Святые. (Примѣры — Илiя, Елисей, сыны пророческiе, Предтеча, ликъ Апостоловъ).

37. Такова нестяжательность Святыхъ — высшая. Но много имѣетъ полезнаго и средняя послѣ оной нестяжательность, какъ сообразная со временемъ и нуждою. Если и невозможно ей состязаться о первенствѣ и похвалиться равночестiемъ съ преимущественнымъ образомъ жизни; то ей безспорно принадлежитъ вторая степень чести. Первые Святые (съ совершенною нестяжательностiю) жили для одной души и для Создавшаго ее Бога, ни во чтó ставя тѣло; но они и безъ попеченiя о немъ имѣли все потребное, не въ житницы предварительно собираемое, но отъ Божiя благоволенiя, какъ изъ сокровищницы, благовременно получаемое. Послѣдовавшiе же за ними Святые (съ среднею нестяжательностiю), заботясь о необходимомъ утѣшенiи тѣла и промышляя о томъ, чтобы оставленная въ небреженiи животная наша часть не разрушилась противъ воли Сочетавшаго ее съ нами, въ такой мѣрѣ употребляли рýки свои въ дѣло, въ какой по неизбѣжной необходимости требовалось услуживать тѣлу; бóльшую же часть времени проводили въ попеченiи о душѣ, въ молитвахъ, богомыслiи и должныхъ занятияхъ, имѣя въ виду преспѣянiе въ добрыхъ дѣлахъ.

38. Послѣднiе же, совершенно ставъ плотiю, всецѣло посвятили себя на служенiе земному кумиру, желая имѣть ужé не только достаточное для тѣлесной жизни, но и то, чтó показывало бы ихъ не меньшими предъ отличающимися изобилiемъ, чтобы хоть чрезъ это быть у всѣхъ на виду. Этимъ явно выставляютъ они на позоръ свое безумiе, предосудительное вмѣняя себѣ въ похвалу, и думая тѣмъ обратить на себя вниманiе и заслужить удивленiе, за чтó достойны они презрѣнiя и осмѣянiя. Ибо какъ сообразное съ каждымъ званiемъ даетъ основательные поводы къ одобрѣнiю, такъ неприличное званiю, хотя въ другóмъ отношенiи оно и недурно, весьма предосудительно тамъ, гдѣ оно не свойственно.

39. Къ которымъ же ближе среднiе изъ сопредѣльныхъ съ ними по ту и другую сторону? — Конечно къ тѣмъ, къ которымъ болѣе приближаются дѣломъ, и о сродствѣ съ которыми провозглашаютъ тѣмъ, что стараются быть съ ними близкими по жизни. Ибо потому что составляютъ среднiй чинъ между тѣми и другими, не одинаково ужé склонны къ обоимъ, и хотя они позади предшествующихъ, но непосредственно за ними слѣдуя, и юношескою стопою идя по слѣдамъ ихъ, столько отстоятъ отъ послѣдующихъ за ними, сколько бѣгущiе постепенно удаляются отъ идущихъ шагомъ, или остающихся на одномъ мѣстѣ. Съ первыми же у послѣднихъ — ничего общаго. Кое общенiе у имѣющихъ много вещественнаго съ нестяжательными? Кое согласiе у мудрствующихъ плотское съ мудрствующими духовное? Какая общая часть у опутанныхъ житейскими дѣлами съ служащими безпечально Богу? Одни Апостольски оставляютъ все, чтó прiобрѣли; другiе прiобрѣтаютъ то, чего не имѣли. Одни пребываютъ въ безмолвiи, внутренно прилагая попеченiе о преспѣянiи духовномъ, другiе ведутъ всѣ роды борьбы, сражаясь за деньги и имущество. Одни препираются съ духами за небесныя блáга; другiе за земныя блáга нападаютъ на подобныхъ себѣ. Однимъ говоритъ Павелъ: являетеся, якоже свѣтила въ мiрѣ (Флп. 2:15), сiяя конечно славою жизни и ставъ для видящихъ виновниками добраго соревнованiя; а другимъ сказано: имя Мое хулится вами (Рим. 2:24), т.е. вами, поступающими противно званiю и носящими на себѣ наружность, противорѣчащую дѣламъ.

40. Какое же слово не возгнушается тѣмъ, кто говоритъ, что отрекся отъ житейскаго, а на дѣлѣ преданъ его развлеченiямъ? Хвалится, что презрѣлъ мiръ, и до неистовства преданъ мiрскимъ дѣламъ? Обѣщался не обращать и вниманiя на земное, а дѣлами доказываетъ лживость обѣщанiя? Утверждаетъ, что простился съ суетою, и не разстаéтся съ ней? — Изшелъ ты изъ Египта, — чтóже послѣ сего общаго у тебя съ плинѳодѣлiемъ? Шествуешь пустынею, поспѣшая къ землѣ обѣтованiя, для чего же медлишь, занимаясь суетными работами, ставъ медлительнымъ путникомъ въ дальнемъ странствiи? Всякой тщательности требуетъ предлежащiй тебѣ путь, чтó блуждаешь по распутiямъ, подвергаясь опасности остаться не достигшимъ упокоенiя? Возложилъ ты руку на рукоять рала, для чего же обращаешься вспять, дѣлая себя неуправленнымъ въ Царство Небесное? Позади себя оставилъ ты запаленiе пятиградiя, для чего же озираешься, желая увидѣть совершающееся тамъ? Взялъ ты крестъ? — Послѣдуй же за Христомъ, оставивъ все, потому что Христосъ, съ Которымъ ты сочетался, желаетъ быть любимъ паче всего.

41. Не многаго утѣшенiя требуетъ тѣло, — попекись о семъ утѣшенiи; потому что до врéмени связанъ ты съ тѣломъ, чтобъ и его имѣть содѣйственникомъ въ дѣланiи добродѣтели и чтобы не встрѣтило препятствiя преспѣянiе души. А кто печется о волахъ, ежедневно пересчитываетъ стадá овецъ, непрестанно ухаживаетъ за виноградниками, рощами, нивами и садами, такъ что и продолженiя дня недостаточно ему для сихъ работъ; тотъ — гдѣ и когда будетъ имѣть время вспомнить о Богѣ? Когда ему заняться псалмопѣнiемъ? Когда помолиться? Какое время посвятить упражненiю себя въ богомысленномъ созерцанiи? А если и найдетъ возможность изрѣдка дѣлать это между многихъ дѣлъ; то кáкъ принесетъ онъ Владыкѣ чистое моленiе, когда мысль его не отрѣшена отъ того, о чемъ имѣетъ онъ много заботы и попеченiя? Какъ наблюдетъ за движенiями страстей, чтобы узнать вчерашнюю и сегоднешнюю разность въ перемѣнѣ на лучшее или худшее? Какъ отыщетъ сплетенiя помысловъ, которые многообразно одни другими замѣняются и самое наблюденiе дѣлаютъ труднымъ? Или не примѣчаешь, какъ сокрушаютъ тебя днемъ дѣлá, а ночью забота о нихъ, время отдыха дѣлая временемъ мученiй? Ибо тогда память, — приводя на мысль, кто нарушилъ межу, кто причинилъ вредъ плодамъ, кто преградилъ водотечи для орошенiя, кто потравилъ пастбище, кто дѣлаетъ или сдѣлалъ другую какую либо обиду, и о каждомъ, какъ онъ упорствуетъ и споритъ, — приводитъ тѣмъ въ неистовство раздражительную силу души, возбуждая ко мщенiю, не давая врéмени на сонъ и покой, и тѣмъ паче на молитву, которая требуетъ великаго безмолвiя и долгаго свободнаго врéмени, доставляющаго отчасти и освобожденiе отъ всѣхъ попеченiй.

г) О гнѣвѣ

1. Гнѣвъ — неистовая страсть, легко выводитъ изъ себя даже имѣющихъ вѣдѣнiе, звѣрскою дѣлаетъ дýшу и заставляетъ уклоняться отъ (дружелюбнаго) собесѣдованiя.

2. Сильный вѣтеръ не колеблетъ столпа, и дýшу негнѣвливую не увлечетъ раздраженiе.

3. Вода приводится въ волненiе напоромъ вѣтровъ, и раздражительный возмущается безразсудными помыслами.

4. Гнѣвливый монахъ — вепрь пустынный; увидѣлъ кого либо и точитъ зубы.

5. Увеличенiе тумана сгущаетъ воздухъ, и движенiе раздраженiя огрубляетъ умъ гнѣвливаго.

6. Набѣжавшее облако омрачаетъ солнце, а помыслъ памятозлобiя — умъ.

7. Левъ въ звѣринцѣ непрестанно потрясаетъ дверные крюки, а раздражительный въ келлiи перебираетъ гнѣвливые помыслы.

8. Прiятное зрѣлище — спокойное море, но не прiятнѣе мирнаго устроенiя духа.

9. Въ тихомъ морѣ играютъ дельфины, и въ мирномъ устроенiи духа возникаютъ боголѣпныя помышленiя.

10. Долготерпѣливый монахъ — тихiй источникъ, всѣмъ доставляющiй прiятное питiе; а умъ гнѣвливаго всегда возмущенъ и не даетъ воды жаждущему; если же и даетъ, то мутную и негодную.

11. У гнѣвливаго и глазá мутны и кровавы, и обличаютъ возмущенiе сéрдца; а лице долготерпѣливаго спокойно, глазá благосклонны и смотрятъ прямо.

12. Кротость мужа поминается у Бога (Пс. 131:1), и душá негнѣвливая дѣлается храмомъ Святаго Духа.

13. Христосъ приклоняетъ главу въ долготерпѣливомъ духѣ, и умиренный умъ бываетъ обителiю Святыя Троицы.

14. Лисицы живутъ въ душѣ злопамятной, и звѣри укрываются въ возмущенномъ сердцѣ.

15. Честный мужъ избѣгаетъ срамнаго пристанища, и Богъ — злопамятнаго сѣрдца.

16. Воду возмущаетъ упавшiй камень, и сердце мужа — худое слово.

17. Удали гнѣвливые помыслы изъ души своей и не давай раздраженiю водворяться въ сердцѣ твоемъ, — и не будешь ты возмущаемъ во время молитвы.

18. Какъ дымъ отъ тлѣющей соломы безпокоитъ глазá, такъ и памятозлобiе — умъ во время молитвы.

19. Помыслы гнѣвливаго — ехиднины порожденiя, снѣдаютъ породившее ихъ сердце.

20. Молитва раздраженнаго — мерзостное куренiе, псамопѣнiе гнѣвливаго — непрiятный звукъ.

21. Даръ злопамятнаго — червивая жертва, — и да не приближается онъ къ очистительнымъ олтарямъ.

22. Возмущенные сны видитъ раздраженный, и нападенiя звѣрей мечтаются гнѣвливымъ.

23. Мужъ долготерпѣливый видитъ въ видѣнiи соборы святыхъ Ангеловъ, и не памятозлобивый упражняется въ духовныхъ словесахъ, ночью прiемля разрѣшенiе таинъ.

24. Когда демоны увидятъ, что не воспламенились мы въ сáмомъ пылу оскорбленiя; тогда напавъ въ безмолвiи стараются возбудить владычественное въ насъ (умъ), чтобъ заочно возстали мы противъ тѣхъ, съ которыми соблюли миръ, когда они были съ нами лицемъ къ лицу.

25. Когда мирно кончится у тебя съ братомъ споръ или размолвка по случаю какаго либо неудовольствiя, себя самагó почитай погрѣшившимъ, чтобы на безмолвiи въ сердцѣ своемъ не найти тебѣ борьбы помысловъ, изъ которыхъ одни, выставляя ничтожность оскорбленiя, будутъ укорять, что не стоило и останавливаться на немъ, а другiе, выставляя важность его, будутъ внушать сожалѣнiе, что за него не отплачено такимъ же оскорбленiемъ.

26. Когда сильное раздраженiе преогорчитъ какихъ либо братiй въ общежитiи; тогда помыслы начинаютъ ублажать предъ ними живущихъ въ уединенiи, чтобы, какъ лишили ихъ благодушнаго терпѣнiя, такъ удалить ихъ и отъ поприща любви.

27. Кто отражаетъ отъ себя гнѣвъ благодушнымъ терпѣнiемъ, и огорченiе — любовiю; тотъ отражаетъ двухъ звѣрей злыхъ, гнѣвоборныхъ, двумя доблестями.

28. Колѣнопреклонно умоляющiй огорчившаго прекратить гнѣвъ, за разъ обоихъ отводитъ отъ раздраженiя.

29. Кто примиряетъ гнѣвающихся, тотъ побѣждаетъ самый духъ гнѣва.

30. Кто ради мира терпитъ сердитаго, тотъ воистину есть сынъ мира.

31. Прiуготовь себя быть кроткимъ и браннолюбивымъ съ врагомъ нашимъ; ибо въ томъ и состоитъ естественное употребленiе гнѣва, чтобы враждебно противоборствовать змiю (древнему).

32. Въ томъ и состоитъ кротость кроткаго, чтобы по любви быть великодушнымъ къ брату и вести брань съ (гнѣвнымъ противъ него) помысломъ.

33. Кроткiй да будетъ и браннолюбивъ, не распространяя кротости на злохитрые помыслы и брáни на ближнихъ по естеству.

34. Не обращай естественнаго употребленiя гнѣва въ противоестественное, т.е. не гнѣвайся на брата, уподобляясь змiю, и не сослагайся съ злобными помыслами, братаясь съ симъ змiемъ.

35. Кроткiй, если потерпитъ чтó и оскорбительное, не оставляетъ любви, но ради ея вся покрываетъ, милосердствуетъ и вся терпитъ (1Кор. 13:4; 1Кор. 13:7).

36. Если дѣло любви — долготерпѣть; то гнѣвомъ воевать противъ брата — не дѣло любви.

37. Гнѣвъ возбуждаетъ огорченiе и непрiязнь; а любовь всѣ ихъ три прогоняетъ.

38. Если твердое имѣешь основанiе въ любви; то ей паче внимай, нежели тому, чтó оскорбляетъ тебя.

39. Стяжавшiй добродѣтель любви плѣняетъ страсти, свойственныя недобрымъ.

40. Имѣющiй отъ Святыя Троицы сiи три добродѣтели, — вѣру, надежду и любовь, будетъ трехстѣннымъ градомъ, укрѣпленнымъ, какъ бойницами, башнями добродѣтелей.

41. Кто уязвляется злорѣчiемъ другихъ, не относя его къ дiаволу, какъ источнику, тотъ еще болѣе поощряетъ врага уготовлять на себя стрѣлы, — тѣмъ, что душá его падаетъ, уязвляема будучи такимъ злорѣчiемъ.

42. Терпя самое великое злословiе или тяжкую обиду, не будь злопамятенъ, но благословляй.

43. Кто памятозлобствуетъ на демоновъ, тотъ не злопамятенъ на людей; но съ демонами состоитъ въ мирѣ, кто памятозлобствуетъ на брата.

44. Гнѣвъ и ненависть — пожаръ сéрдца, а дýши незлопамятныхъ орошаются росою духовною.

45. Огненные угли отбрасываютъ отъ себя искры; такъ и злопамятныя дýши извергаютъ изъ себя злобные помыслы.

46. Какъ укушенiе скорпiона производитъ самую жестокую боль; такъ и злопамятная душá держитъ въ себѣ самый горькiй ядъ.

47. Поносимый Давидъ ничего не говорилъ противъ, но остановилъ даже и мстительность Авессы (2Цар. 16:10). И ты, подвергаясь поношенiю, не только не воздавай поношенiемъ, но укроти и того, кто бы сталъ отомщать за тебя.

48. Переноси терпѣливо поношенiе, и губами заключай дверь гнѣву: въ этомъ для тебя преспѣянiе.

49. Вовсе ничего не отвѣчай угрожающимъ, чтобъ молчанiемъ заградить уста, дышащiя пламенемъ.

50. Наложивъ узду на челюсти свои, ты причинишь чувствительнѣйшую боль угрожателямъ и поносителямъ своимъ.

51. Ты, молча, не будешь поглощенъ поношенiемъ; а поноситель твой сильно уязвленъ будетъ твоимъ молчанiемъ, видя, какъ великодушно переносишь ты его дерзость.

д) О печали

1. Опечаленный монахъ не знаетъ духовнаго наслажденiя; печаль же есть унылость души и бываетъ слѣдствiемъ гнѣвныхъ помысловъ; ибо гнѣвъ желаетъ отмщенiя; неуспѣхъ въ отмщенiи пораждаетъ печаль.

2. Печаль есть львиная пасть, и легко поглощаетъ опечаленнаго.

3. Печаль есть червь въ сердцѣ, — и изъѣдаетъ родившую его мать.

4. Мучится матерь, рождая чадо, а когда родитъ освобождается отъ мученiя; но печаль и во время рожденiя великую производитъ боль, и по рожденiи не меньшею мучитъ болью.

5. Опечаленный монахъ не знаетъ духовной радости, какъ вкуса въ медý — страждущiй сильною горячкою.

6. Опечаленный монахъ не подвигнетъ умъ къ созерцанiю и никогда не возшлетъ чистой молитвы; ибо печаль всему доброму полагаетъ препону.

7. Узы на ногахъ — помѣхи скорому шествiю, а печаль — препона созерцанiю.

8. Плѣненный варварами заковывается въ желѣза, а плѣнникъ страстей связывается печалiю.

9. Не имѣетъ силы печаль, когда нѣтъ другихъ страстей, какъ и узы не вяжутъ, когда нѣтъ связующихъ.

10. Связанный печалiю побѣжденъ страстями, и въ обличенiе своего пораженiя носитъ узы; потому что печаль бываетъ слѣдствiемъ неудовлетворенiя самолюбиваго пожеланiя, а пожеланiе такое сопряжено со всякою страстiю.

11. Кто побѣдилъ пожеланiя, тотъ побѣдилъ страсти; а кто побѣдилъ страсти, тѣмъ не овладѣетъ печаль.

12. Не печалится воздержный, что не досталъ снѣди, цѣломудренный, что не улучилъ срамнаго непотребства, негнѣвливый, что не удалось отмстить, смиренномудрый, что лишенъ человѣческой почести, нелюбостяжательный, что потерпѣлъ неудачу. Они совершенно погасили въ себѣ всѣ такiя пожеланiя, — почему и не испытываютъ печали; ибо безстрастнаго не уязвляетъ печаль, какъ одѣтаго въ броню не пронзаетъ стрѣла.

13. Воину доставляетъ безопасность щитъ, городу — стѣна; но бóльшую щита и стѣны доставляетъ монаху безопасность безстрастiе. Ибо щитъ нерѣдко пробиваетъ стремительно летящая стрѣла, и стѣна разоряется множествомъ воителей, а безстрастiя не одолѣетъ печаль.

14. Одолѣвшiй страсти, одолѣлъ печаль; а побѣждаемый страстною сластiю не избѣжитъ ея узъ.

15. Кто часто печалится, и приписываетъ себѣ безстрастiе, тотъ подобенъ больному, притворяющемуся здоровымъ, ибо какъ больной видѣнъ по цвѣту лицá, такъ страстнаго изобличаетъ печаль.

16. Любящiй мiръ много имѣетъ печалей, а презирающiй все, чтó въ мiрѣ, всегда веселъ.

17. Любостяжательный, понесши утрату, горько печалится, а презрѣвшiй имущество безпечаленъ.

18. Славолюбивый печалится, когда терпитъ безчестiе, а смиренномудрый принимаетъ его, какъ сотоварища.

19. Плавильная печь очищаетъ не очищенное серебро; а печаль по Богу — сердце, сущее въ грѣхахъ.

20. Частое плавленiе убавляетъ свинецъ, — и мiрская печаль ослабляетъ умъ.

21. Темнота уменьшаетъ енергiю глазъ, и печаль притупляетъ созерцательность ума.

22. Въ глубину воды не проходитъ солнечный свѣтъ, и сéрдца въ печали не озаряетъ свѣтлое созерцанiе ума.

23. Всякому человѣку прiятенъ солнечный восходъ, но и имъ не услаждается печальная душá.

24. Болѣзнь желтуха пресѣкаетъ дѣйствiе вкуса, и печаль отъемлетъ чувство у души.

25. Кто презираетъ мiрскiя удовольствiя, того не потревожатъ печальные помыслы.

26. Когда соединишь союзомъ мира сущую въ тебѣ троицу (т.е. духъ, дýшу и тѣло), тогда, какъ объединившiйся въ себѣ по заповѣди божественныя Троицы, услышишь: блаженни миротворцы: яко тiи сынове Божiи нарекутся (Мѳ. 5, 9 (Мф. 5:9)).

27. Великъ сей союзъ мира, потому что съ нимъ соединяется и радость, просвѣщающая мысленное око къ созерцанiю высшихъ благъ.

28. Если прiобрѣтемъ миротворную въ тяжелыхъ обстоятельствахъ радость, то легко будемъ съ благодаренiемъ отражать ею находящiя прискорбности и не допускать въ себя рыкающаго демона печали, который, ища поглотить дýшу, наипаче нападаетъ на нее въ скорбяхъ, уготовляя мѣсто и духу унынiя, чтобы вдвоемъ сильнѣе омрачить дýшу и погубить труды ея.

29. Да будетъ для насъ закономъ, въ сердцѣ написаннымъ, радость мира, и печаль прогоняющая, и гнѣвъ погашающая, и ненависть отражающая, и мстительность уничтожающая, и унынiе разсѣявающая, и скорбь въ радость претворяющая.

30. Укрываясь въ мирномъ благодушiи, радость сiя есть море добродѣтелей, крестомъ потопляющее сопротивное дiавольское полчище.

31. Разумѣй и то, что бываетъ противная ей радость, — смутная, — и обманувшись тѣнiю, не прими одну за другую; потому что демоны поддѣлываются и подъ духовныя дарованiя, чтобы, введя умъ въ заблужденiе призракомъ, довесть его до помѣшательства. Духовная радость приходитъ безъ всякой внѣшней причины, находя для себя превыспренняго вождя въ печали по Богу.

32. Печаль по Богу слезами обновляетъ дýшу, вселяетъ заботливое попеченiе о приближающейся смерти и судѣ, и мало по малу научаетъ ожидать ихъ съ желанiемъ.

33. Неисполнившiяся желанiя произращаютъ печали; а молитвы и благодаренiя заставляютъ ихъ завянуть.

34. Между гнѣвающимися движется посредствующая печаль. Если тотъ, кто изъ нихъ отрезвится первымъ, востанетъ отъ страсти и подастъ другому руку извиненiемъ; то онъ прогонитъ горькую печаль.

35. Печаль бываетъ болѣзнiю души и тéла; дýшу беретъ она плѣнницею, а плоть изсушаетъ, оставляя на мѣстѣ.

36. Печаль раждается отъ того, чтó противно (бѣды, скóрби, огорченiя); отъ печали же происходитъ мрачное расположенiе духа (какъ говорится: онъ не въ духѣ); а отъ нихъ обоихъ пораждается безсмысленная бранчивость (ворчанiе на все).

37. Если хочешь подавить печаль съ мрачнымъ расположенiемъ духа; то обыми благодушную любовь и облекись въ радость незлобивую.

38. Въ скорбяхъ наипаче будь благодаренъ; потому что чрезъ нихъ яснѣе ощущается благодать заступленiя. Такъ благодаренiемъ прогоняя печаль отъ постигающихъ тебя скорбей, не омрачишь ты блистательной красоты мужественнаго благодушiя.

е) Объ унынiи

1. Унынiе есть изнеможенiе души, а душá въ изнеможенiи, не имѣя того, чтó ей свойственно по естеству, не устаиваетъ мужественно и противъ искушенiй.

2. Чтó пища для здороваго тѣла, тó искушенiе для мужественной души.

3. Сѣверный вѣтеръ питаетъ произрастенiя, а искушенiя укрѣпляютъ терпѣливость души.

4. Безводное облако уносится вѣтромъ, а неимѣющiй терпѣнiя умъ — духомъ унынiя.

5. Весенняя роса прибавляетъ роста полевому плоду, а духовное слово возвышаетъ устроенiе души.

6. Духъ унынiя гонитъ монаха изъ жилища его; а кто имѣетъ терпѣнiе, тотъ всегда пребываетъ въ безмолвiи.

7. Унылый выставляетъ въ предлогъ къ выходу (во внѣ) посѣщенiе больныхъ, на дѣлѣ же имѣетъ при семъ свою цѣль.

8. Монахъ въ унынiи скоръ на служенiе и считаетъ заповѣдiю удовлетворенiе чрезъ то своего желанiя.

9. Легкiй вѣтерокъ наклоняетъ слабое растенiе, и мысль о странствованiи легко увлекаетъ унылаго.

10. Хорошо утвердившееся дерево не преклоняется отъ напора вѣтровъ, и унынiе не поражаетъ окрѣпшiя дýши.

11. Бродящiй монахъ — изсохшая пустынная вѣтка; не много посидитъ въ келлiи, — и опять несется нехотя куда нибудь.

12. Переносимое съ мѣста на мѣсто растенiе не приноситъ плода, и бродящiй монахъ не приноситъ плода добродѣтели.

13. Больной не довольствуется одною пищею, и монахъ унылый — однимъ дѣломъ.

14. Сластолюбцу не довольно одной жены, и монаху въ унынiи недостаточно одной келлiи.

15. Глазъ унылаго непрестанно обращается на дверь, и мысль его мечтаетъ о посѣтителяхъ; скрипнула дверь, и онъ вскакиваетъ; послышался голосъ и онъ выглядываетъ въ окно, и не отходитъ отъ него, пока не соскучитъ.

16. Унылый, читая книгу, часто зѣваетъ, и клонится ко сну, потираетъ лице, тянется, поднимая рýки, и отворотивъ глазá отъ книги, пристально смотритъ на стѣну; обратившись опять къ книгѣ, почитаетъ немного, переворчивая листы, любопытствуетъ видѣть конецъ слóва, считаетъ страницы, дѣлаетъ выкладку о числѣ цѣлыхъ листовъ, охуждаетъ почеркъ и украшенiя, — и наконецъ, согнувъ книгу, кладетъ подъ голову и засыпаетъ сномъ не очень глубокимъ, потому что голодъ начинаетъ ужé тревожить его дýшу, и заставляетъ позаботиться и о себѣ.

17. Монахъ унылый лѣнивъ къ молитвѣ, и никогда не выговариваетъ молитвенныхъ рѣченiй.

18. Какъ больной не выноситъ тяжелаго бремени, такъ унылый не въ состоянiи тщательно исполнить Божiя дѣла; ибо у того тѣлесныя силы въ разстройствѣ, а у этаго не стало силъ душевныхъ.

19. Отъ унынiя врачуетъ терпѣливость, и то, чтобъ дѣлать свое дѣло, (не смотря на недостатокъ охоты), со всякимъ самопринужденiемъ, изъ страха Божiя.

20. Во всякомъ дѣлѣ опредѣли себѣ мѣру, и не оставляй его прежде, чѣмъ кончишь; также молись разумно и усиленно, — и духъ унынiя бѣжитъ отъ тебя.

21. Во всякихъ трудахъ твоихъ да предводительствуетъ всѣмъ мужественное терпѣнiе; потому что противъ тебя всею злобою ополченнымъ стоитъ унынiе, и наблюдая за твоими трудами, пытаетъ ихъ всѣ, — и если найдетъ, что какой нибудь изъ нихъ не укрѣпленъ терпѣнiемъ, то дѣлаетъ его несносно тяжелымъ.

22. Когда во время службы Божiей нападетъ на тебя духъ унынiя, то нашептавъ душé, что псалмопѣнiе обременительно, усердiя же къ нему противоборницею выставивъ лѣность, — внушаетъ ускорить псалмопѣнiе, чтобъ дать плоти отдыхъ, потому что она будто по какой-то причинѣ очень утомлена.

23. Когда бываемъ на бдѣнiи ночью, не будемъ во время службы садиться по унынiю; а то придутъ демоны, и собравъ плевелы помысловъ, всѣятъ ихъ тотчасъ въ сердце.

24. Проснувшись прежде службы, предзаймемъ сердце помыслами свѣтлыми, чтобъ, настроившись ими, съ бодренною мыслiю могли мы стоять потóмъ на псалмопѣнiи.

25. Какъ внѣшнiй нашъ человѣкъ работаетъ своими руками, чтобъ не обременять другихъ; такъ и внутреннiй пусть работаетъ (въ своей рабочей), чтобъ не попустить уму обремениться помыслами; помыслы же тогда задаютъ свою работу душѣ, когда захватятъ ее праздною отъ помышленiй, яже по Богу.

26. Воздѣлывай, какъ рукодѣлiе изъ человѣколюбiя, такъ и мысленную силу изъ любомудрiя, чтобы первое служило къ пропитанiю страннихъ, и къ попаленiю или совершенному прогнанiю лѣности, а другое было вождемъ къ созерцанiю и совершенному очищенiю ума отъ помысловъ.

27. Не будемъ переноситься съ мѣста на мѣсто, но лучше покорпимъ въ безмолвiи надъ трудами; потому что отъ лѣности (и праздности) помыслы берутъ надъ нами силу.

28. Когда помыслы заставятъ насъ перейти на то мѣсто, которое прежде своими внушенiями расположили насъ полюбить; тогда заставляютъ раскаяваться объ этомъ, чтобъ сдѣлать насъ во всемъ непостоянными и безплодными.

29. Перемѣна мѣста пусть предпрiемлется въ видахъ житiя, болѣе духовнаго, а не въ видахъ житiя, болѣе покойнаго.

30. Терпѣнiе, благодушiе и любовь благодарны и въ скорбяхъ; а унынiе, льготность и самолюбiе радуются покойной жизни.

ж) О тщеславiи

1. Тщеславiе есть неразумная страсть и удобно примѣшивается ко всякому дѣлу добродѣтели.

2. Сливается (и дѣлается невидимою) черта, проведенная на водѣ; и трудъ добродѣтели — въ душѣ тщеславной.

3. Бѣла рука, скрытая въ нѣдрѣ, — и скрываемое дѣло сiяетъ блистательнѣе свѣта.

4. Плющь обвивается около дéрева, и когда достигнетъ вершины, сушитъ корень; а тщеславiе прививается (приростаетъ) къ добродѣтелямъ и не отстаетъ отъ нихъ, пока не отъиметъ отъ нихъ всего значенiя.

5. Гроздъ винограда, до земли спустившiйся, или прилегшiй къ землѣ, легко загниваетъ; гибнетъ и добродѣтель, ко тщеславiю прильнувшая.

6. Тщеславный монахъ — безплатный работникъ, — несетъ трудъ, а награды не получитъ.

7. Дыравый мѣшокъ не сохраняетъ въ себѣ того, чтó вложено, и тщеславiе губитъ мзду добродѣтелей.

8. Воздержанiе тщеславнаго — дымъ изъ печи; и то и другое разсѣявается въ воздухѣ.

9. Вѣтеръ замѣтаетъ слѣдъ человѣка, и тщеславiе (въ ничто обращаетъ) милостыню.

10. Камень, какъ сильно ни брось его, не достигаетъ до неба, — и молитва человѣкоугодника не взойдетъ на небо.

11. Тщеславiе есть подводный камень; если объ него ударишься, погубишь грузъ.

12. Мужъ благоразумный скрываетъ сокровище, а благомысленный монахъ — труды добродѣтели.

13. На стогнахъ молиться совѣтуетъ тщеславiе; но воюющiй съ тщеславiемъ молится въ клѣти своей.

14. Человѣкъ безразсудный всенародно объявляетъ о своемъ богатствѣ и многихъ возбуждаетъ къ злоумышленiю противъ себя; а ты, идя путемъ, гдѣ есть разбойники, скрывай, чтó имѣешь, пока не придешь въ градъ мира и тамъ не начнешь безопасно пользоваться своимъ добромъ.

15. Добродѣтель тщеславнаго — жертва сокрушенная, каковой жертвы не слѣдуетъ приносить на олтарь Божiй (Лк. 22:22).

16. Унынiе разслабляетъ душевную силу, а тщеславiе болѣзненнаго дѣлаетъ здоровымъ, старика болѣе сильнымъ, чѣмъ юноша, если только много свидѣтелей того, чтó дѣлается: тогда легки и постъ, и бдѣнiе, и молитва; потому что похвала многихъ возбуждаетъ усердiе.

17. Не продавай трудовъ за славу человѣческую и не отдавай будущей славы за похвалу ничего не стоющую; ибо слава человѣческая обращается въ прахъ и молва ея замираетъ на землѣ, а слава добродѣтели пребываетъ во вѣки.

18. Истинная добродѣтель не ищетъ людской похвалы и не услаждается почестiю — этою мáтерiю золъ.

19. Начáло почести — человѣкоугодiе, а конецъ ея — гордость.

20. Домогающiйся почестей самъ въ себѣ высится и таковый не умѣетъ переносить уничиженiя.

21. Да будетъ для тебя честiю трудъ въ добродѣтеляхъ, а безчестiемъ похвала — взысканная.

22. Не ищи славы отъ плоти — ты, возревновавшiй отрѣшиться отъ страстей плоти, но взыскуй лучшаго, — и это будетъ тебѣ въ славу.

23. Желающiй быть въ почетѣ завидуетъ тому, кто превосходитъ его славою, присоединяя къ сему завидованiю еще и ненависть.

24. Побѣжденный сильнымъ желанiемъ почета не терпитъ, чтобы кто либо былъ ему предпочтенъ, но себѣ восхищаетъ первенство, чтобъ не показаться низшимъ кого либо.

25. Не терпитъ онъ, чтобъ того, кто превосходитъ его, чтили и въ отсутствiе его, — и славу трудовъ его представляетъ обыкновенно ничего не значущею.

26. Поношенiе для славолюбиваго — жесточайшая рана, — и не можетъ онъ избѣжать ненависти къ поносителю.

27. Славолюбивый — въ рабствѣ у жестокой госпожи, — и перепродается многимъ деспотамъ — превозношенiю, зависти, ревнивости и всѣмъ толпамъ духовъ; а кто духа честолюбiя поражаетъ смиренiемъ, тотъ прогоняетъ цѣлый полкъ демоновъ.

28. Кто по смиренiю дѣлаетъ себя рабомъ всякаго, тотъ уподобляется смирившему Себя и прiявшему зракъ раба (Флп. 2:7).

29. Если себя самагó мѣряешь малою мѣрою, то не будешь мѣряться съ другими.

30. Кто слезами обнаруживаетъ душевную немощь, тотъ не будетъ высоко думать о трудахъ своихъ.

31. Демоны нерѣдко наводятъ на смиренномудрыхъ униженiе и поношенiя, чтобъ не стерпя незаслуженнаго презрѣнiя, оставили они смиренномудрiе; но кто въ смиренiи мужественно переноситъ безчестiе, тотъ симъ самымъ возносится паче на высоту любомудрiя.

32. Изгони изъвнутрь даже и мысль о похвалѣ человѣческой, чтобъ чрезъ то отразить любопоказательный помыслъ тщеславiя, еще прежде порожденiя его.

33. Когда, противоборствуя причинамъ страстей, препобѣдишь ихъ, недозволяй величать тебя лукавому помыслу, чтобъ, повѣривъ ему, не впасть тебѣ въ прелесть; но старайся лучше увидѣть недостатки въ томъ, надъ чѣмъ потрудился, чтобъ преспѣянiе твое не было окрадено внутренними врагами.

34. Иные, бывъ восхвалены за преспѣянiе, современемъ вознерадѣли; отъ чего — и похвала мимоиде, и труды пропали.

35. Иные, ожестѣвъ отъ надменiя своими дѣлами, возмечтали о себѣ, какъ о великихъ; между тѣмъ совѣсть болѣе и болѣе оструплялась, болѣзнь хвалолюбiя усиливалась, и помыслы, отвративъ взоръ души отъ ея язвъ, подъ прикрытiемъ похвалъ расхитили всѣ труды ихъ.

36. Когда приносишь усердное покаянiе въ грѣхахъ, тогда демоны, возвеличивая твои покаянные подвиги, умаляютъ грѣхи, и нерѣдко прикрываютъ ихъ забвенiемъ, или наводятъ на мысль, что они прощены, чтобъ, ослабивъ труды, не почиталъ ты болѣе нужнымъ горько оплакивать свои паденiя.

37. Самое острое оружiе у змiя (древняго) есть тщеславiе, побивающее плоды всѣхъ трудовъ нашихъ. Но кто устрояетъ предварительно противоположный ему маневръ тайнаго добродѣланiя, тотъ близокъ къ тому, чтобы снесть голову съ самагó дiавола.

38. Ароматы подвижническихъ трудовъ своихъ скрывай подъ печатiю молчанiя, чтобъ, бывъ выставлены наружу языкомъ, не были они расхищены славою.

39. Скрывай языкъ свой въ дѣятельномъ прохожденiи подвижничества (т.е. вмѣсто языка пусть говорятъ подвиги); ибо въ такомъ случаѣ и молча будешь имѣть свидѣтелями о жизни твоей достойныхъ вѣры сожителей своихъ — труды. О комъ свидѣтельствуютъ какiе либо наличные труды, тому нѣтъ нужды свидѣтельствовать о себѣ языкомъ своимъ.

40. Иные, сложивъ съ себя тяготу трудовъ, лѣность свою стараются прикрыть дѣлами прошлаго врéмени, неувѣренно и неубѣдительно представляя, какъ очевидныхъ свидѣтелей, дѣлá, не находящiяся на лицо.

41. Какъ скрываешь отъ людей грѣхи свои, такъ скрывай отъ нихъ и труды свои. Ты стыдишься открывать о срамныхъ дѣлахъ своихъ, чтобъ не подвергнуться поношенiю и уничиженiю, — чтó полезно было бы для души твоей. Бойся показывать и труды свои, чтобы грѣхъ человѣкоугодiя не принесъ пагубы душѣ твоей. Если одному Богу открываешь постыдныя паденiя; то не открывай людямъ своихъ противоборствiй онымъ, чтобъ не сочли ихъ увѣнчанiемъ побѣды.

42. Нѣкоторые, ославившись въ народѣ дурнымъ поведенiемъ, облекаются въ жизнь честную, не для того, чтобы грѣховныя паденiя свои оплакивать въ подвижническихъ трудахъ, но чтобъ заглушить укоризненную о себѣ молву. Но если кто для одного имени только касается дѣлъ благочестiя, то онъ работаетъ не Богу, а людямъ.

43. Отличающiеся въ подвижнической жизни блѣдностiю лицá да отрѣваютъ отъ себя людскую похвалу прежде, чѣмъ она придетъ, — т.е. когда, еще до встрѣчи съ людьми, врагъ влагаетъ помыслъ хвалолюбивый.

44. Когда проведешь много врéмени, воздерживаясь отъ винá, елея и прочихъ излишествъ; тогда помыслы съ похвалою, высчитывая время, станутъ внушать тебѣ мысль ослабить труды ради тѣла. Симъ злонамѣреннымъ вычислителямъ говори напротивъ все, чтó можетъ служить къ ниспроверженiю ихъ умысла. Такъ, одинъ изъ братiй, восхваляемый внутренними помыслами за труды свои въ борьбѣ противъ демоновъ, говорилъ словами псалма: да возвратятся абiе стыдящеся глаголющiи ми: благоже, благоже (Пс. 69:4).

45. Не наряжайся въ красивыя одежды, чтобы явственнѣйше не облечься тебѣ въ демона тщеславiя; ибо не лѣпота одеждъ указываетъ, что ты носишь одежду добродѣтелей, но подвижническiе труды, какъ золотыя украшенiя, свидѣтельствуютъ о лѣпотѣ одѣянiя души твоей.

46. Кто, послѣ опытовъ дѣятельной и созерцательной жизни, намащаетъ неопытныхъ искуствомъ различать помыслы, тому надлежитъ смотреть, чтобъ не проскользнуло хвастовство такимъ знанiемъ и желанiе выставить его на показъ для славы.

47. Безжалостнѣйше къ себѣ трудящiйся въ несенiи тѣлесныхъ подвиговъ, не для похвалы пусть преутруждаетъ себя и славою пусть не превозносится. Иначе демоны, надмя дýшу его сими трудами и славою возбудя усилить еще болѣе безжалостность къ себѣ, увлекутъ его принять еще бóльшiе подвиги, чтобъ онъ еще болѣе превознесся. Съ сею цѣлiю они съ инымъ ведутъ такую внутри посредствомъ помысловъ бесѣду: какъ такой-то подвизался не щадя себя и такое прiобрѣлъ себѣ великое имя, такъ что о немъ говорятъ и по смерти его; такъ и ты взойди на самую высоту подвизанiя, чтобы стяжать себѣ славу и чтобъ имя твое сдѣлалось великимъ и по смерти твоей произносилось съ великою похвалою.

48. Иного въ мечтахъ возводятъ они на каѳедру учителя и представляютъ, будто онъ говоритъ слово, — и будто молва отдаетъ ему первенство предъ всѣми, кои, при подвижническихъ трудахъ, прославились и вѣдѣнiемъ многостороннимъ. Чрезъ это они возбуждаютъ въ немъ не только соревнованiе, но и зависть ко всѣм, которыхъ преспѣянiя прославляются и которыхъ какъ дѣянiя достойны удивленiя, такъ и многознанiе изумительно.

49. Бываетъ, что они усыпляютъ разжженiе плоти и выводятъ изъ-внутрь нечистые помыслы съ хитрымъ намѣренiемъ, чтобъ подвизающiйся подумалъ, что строгостiю своей жизни совсѣмъ побѣдилъ духъ блуда, что сердце его очистилось и стало близко къ святости святыхъ, — и онъ взошелъ на самый верхъ святости. Такаго нерѣдко заставляютъ они разсказывать самомý себѣ о своихъ подвигахъ: я сдѣлалъ то и то, такъ и такъ подвизался и истомлялъ себя, — не давая ему однакожъ прибавлять при семъ: не я, но благодать, яже во мнѣ (1Кор. 15:10). Не позволяютъ же они ему исповѣдывать Бога помощникомъ въ томъ, чѣмъ хвалиться его заставляютъ, чтобы онъ, яко собственными трудами совершившiй все въ своихъ подвигахъ, и хвалу за то всю присвоивалъ себѣ, — и чрезъ такое невоздаванiе славы Богу погрязъ въ глубину богохульства, несмысленно величая себя самопомощнымъ.

50. Когда въ сердцѣ слышатся такiе славолюбивые помыслы и оно не противоборствуетъ томý, тогда инокъ (и особенно уединенникъ) не далеко бываетъ отъ поврежденiя ума; тогда разсудокъ бываетъ въ опасности разстроиться, или отъ сновъ бѣсовскихъ, принимаемыхъ съ вѣрою, или отъ призраковъ во время бдѣнiй, или отъ явленiя бѣсовъ въ какихъ либо свѣтлыхъ видахъ. Ибо самъ сатана для обольщенiя нашего преобразуется иногда въ Ангела свѣта; причемъ обѣщаетъ, что, если падъ поклонишься ему, то дастъ тебѣ такое и такое дарованiе, или восхититъ тебя, какъ новаго Илiю, на небо, на огненной колесницѣ. И бывало, что принимавшiе это съ вѣрою уклонялись отъ истины и впадали въ умоповрежденiе. Во избѣжанiе сего, помня, чего ради съ любовiю подъемлются подвижническiе труды, всякимъ храненiемъ блюди свое сердце, чтобъ, внимая однимъ внѣшнимъ подвигамъ, не быть тебѣ коварно уловлену внутри (несмысленнымъ самовозношенiем).

51. Тѣмъ, которые упражняются въ дѣланiи добрыхъ дѣлъ, Господь увѣщательно говоритъ: егда мóлишися, вниди въ клѣть твою, и затворивъ двéри, помолúся Отцу твоему, Иже въ тайнѣ (Мѳ. 6, 6 (Мф. 6:6)), и еще: егда твориши милостыню, не воструби предъ тобою (— 2 (Мф. 6:2)), повелѣвая избѣгать дѣланiя чего либо добраго на показъ, какъ дѣла вреднаго. А Пророкъ, говоря, что собираяй мзды собра во влагалище дираво (Аг. 1, 6 (Агг. 1:6)), показываетъ, что развращенною цѣлiю славолюбiя уничтожается всякiй трудъ (подвизанiя и добродѣланiя), — какъ сквозь дыравое влагалище, проходя чрезъ сердце, неогражденное смиреннымъ мудрованiемъ. Сердце смиренномудрое воистину есть сокровищница и отвсюду сильно укрѣпленное огражденiе, идѣже ни червь, ни тля тлитъ, идѣже татiе не подкопываютъ, ни крáдутъ (Мѳ. 6, 20 (Мф. 6:20)). Подъ червемъ разумѣется раждающееся внутри самомнѣнiе, уничтожающее, чтó въ людяхъ бываетъ добраго; а подъ татями — отвнѣ привходящiя похвалы, которыя, возбуждая неразумную кичливость, поспѣшно расхищаютъ духовныя сокровища, долгимъ трудомъ въ добродѣланiи собранныя. Ибо какъ червь поядаетъ вещество, изъ котораго получилъ бытiе, и тати, подкапывая стѣну, уносятъ тщанiемъ накопленное (добрó вещественное): такъ помыслъ, подвигнутый добрыми дѣлами къ превозношенiю, уничтожаетъ цѣну сихъ самыхъ дѣлъ, а похвалы людскiя, подкапывая легкiе умы, (вторгаются внутрь) и ничего добраго не оставляютъ тамъ, — чтó туда внесено было со внѣ законнымъ путемъ (дверьми), а оттуда извергается ими дырою ушей. Но никто да не попуститъ этой страсти одолѣть себя на столько, чтобъ, въ усыпленiи отъ сладкорѣчiя славолюбiя, потерпѣть совершенную утрату всего, стяжаннаго усиленными трудами; да трезвится же всякъ и бодрствуетъ, чтобъ истребить навѣтниковъ, когда они еще только подкапываютъ, прежде нанесенiя ими вреда, поразивъ ихъ въ самый моментъ подкапыванiя, прежде чѣмъ возсiяетъ солнце, — и мысль станетъ дѣломъ.

з) О гордости

1. Гордость есть опухоль (надутость) души, наполненная испорченною кровiю; если созрѣетъ, прорвется и причинитъ большую непрiятность.

2. Блистанiе молнiи предъуказываетъ громовой ударъ, а о гордости предвѣщаетъ появленiе тщеславiя.

3. Гордость на великую высоту возноситъ гордаго, и оттуда низвергаетъ его въ бездну.

4. Гордостiю болѣзнуетъ отступившiй отъ Бога, и своимъ собственнымъ силамъ приписывающiй добрыя дѣлá.

5. Какъ ставшiй на паутину проваливается и уносится внизъ, такъ падаетъ и полагающiйся на собственныя свои силы.

6. Обилiе плодовъ нагибаетъ до земли древесныя вѣтви, и множество добродѣтелей смиряетъ мудрованiе мужа.

7. Согнившiй плодъ безполезенъ земледѣльцу, и добродѣтель гордаго непотребна Богу.

8. Жердь поддерживаетъ обремененную плодами вѣтвь, а страхъ Божiй — добродѣтельную дýшу.

9. Какъ тяжесть плода ломитъ вѣтвь, такъ гордость низвергаетъ добрдѣтельную дýшу.

10. Не предавай гордости дýшу свою и не увидишь страшныхъ мечтанiй; потому что душá гордаго бываетъ оставлена Богомъ, и делается порадованiемъ бѣсовъ.

11. Гордый ночью воображаетъ множество звѣрей, а днемъ смущается боязливыми помыслами; если спитъ, часто вскакиваетъ, и когда бодрствуетъ, боится птичьей тѣни.

12. Шумъ листа въ ужасъ приводитъ гордаго, и журчанiе воды поражаетъ дýшу его.

13. Такъ только что Богу себя противопоставлявшiй и отвергавшiй Его помощь, пугается теперь ничтожныхъ призраковъ.

14. Гордость архангела низвергла съ неба и сдѣлала, что онъ, какъ молнiя, спалъ на землю. А смиренномудрiе человѣка возводитъ на небо и уготовляетъ къ ликованiю съ Ангелами.

15. Чтò горѣ возносишься, человѣкъ, и подъемлешься выше облаковъ, будучи пыль и прахъ?

16. Посмотри на естество свое, что ты — земля и пепелъ, и вскорѣ разрѣшишься въ прахъ; теперь величавъ, а спустя немного будешь червь. Чтò подъемлешь выю, которая вскорѣ сгнiетъ?

17. Великое нѣчто человѣкъ, когда помогаетъ ему Богъ; а коль скоро оставленъ онъ Богомъ, познаéтъ немощь естества своего.

18. Нѣтъ у тебя ничего добраго, чего не прiялъ бы ты отъ Бога. Для чего же величаешься чужимъ, какъ своимъ? Для чего хвалишься даннымъ благодатiю Божiею, какъ собственнымъ своимъ стяжанiемъ?

19. Признай Даровавшаго и не превозносись много; ты — тварь Божiя, не отлагайся отъ Сотворшаго.

20. Богъ помогаетъ тебѣ, не отрицайся Благодѣтеля; взошелъ ты на высоту житiя, но путеводилъ тебя Богъ; преуспѣлъ въ добродѣтели, но дѣйствовалъ въ тебѣ Богъ; исповѣдуй Возвысившаго, чтобы неколеблемо пребыть тебѣ на высотѣ.

21. Признай своего соестественника, что онъ одной и тойже съ тобою сущности, и не отрицайся отъ родства съ нимъ по надменности.

22. Онъ уничиженъ, а ты превознесенъ; но одинъ Зиждитель сотворилъ обоихъ.

23. Не пренебрегай смиреннаго; онъ стоитъ тверже тебя, — по землѣ ходитъ, и не скоро падетъ; а высокiй, если падетъ, сокрушится.

24. Гордый монахъ — древо безкоренное, которое не можетъ выдержать напора вѣтра; а некичливое мудрованiе — стѣнами огражденный городъ, обитающiй въ коемъ безопасенъ.

25. Былинка подъемлется высоко дуновенiемъ вѣтра, а гордаго возноситъ прираженiе безумiя.

26. Лопнувшiй пузырь обращается въ ничто, — и память гордаго погибнетъ.

27. Слово смиреннаго — мягчительная мазь душѣ, а слово гордаго исполнено киченiя.

28. Молитва смиреннаго преклоняетъ Бога, а прошенiе гордаго оскорбляетъ Его.

29. Смиренномудрiе — вѣнецъ дому, и вошедшаго блюдетъ въ безопасности.

30. Когда взойдешь на высоту добродѣтелей, — тогда великая тебѣ потребность въ огражденiи; ибо, если упадетъ стоящiй на полý, то скоро встанетъ, а упавшiй съ высоты подвергается опасности умереть.

31. Драгоцѣнному камню прилична золотая оправа, и смиренiе мужа блистаетъ многими добродѣтелями.

32. Не забывай своего паденiя, хотя и покаешься; но поминай о грѣхѣ твоемъ плачемъ къ смиренiю твоему, чтобъ, смирившись, по необходимости отсѣчь тебѣ гордость.

33. Не взирай на падшихъ съ кичливымъ помысломъ надмѣвающимъ тебя, будто судiю, но себѣ самомý внимай помысломъ трезвеннымъ, — испытателемъ и оцѣнщикомъ твоихъ дѣянiй.

34. Падая воздыхай, и преуспѣвая не надмѣвайся. Не величайся тѣмъ, что ты безукоризненъ, чтобы вмѣсто благолѣпiя не облечься тебѣ въ срамоту.

35. Нѣкто изъ благоискуснѣйшихъ, ведя рѣчь о смиренiи, пересказалъ и слѣдующее: «весьма благоискусный отецъ удáренъ былъ по ланитѣ бѣсноватымъ, который былъ въ сильномъ припадкѣ безумiя; и отецъ, немедленно обернувшись, подставилъ ему другую ланиту, съ готовностiю принять ударъ. Тогда бѣсъ, какъ молнiею, пораженный смиренiемъ, вскричалъ и тотчасъ вышелъ изъ созданiя Божiя».

36. Какъ опускающiеся въ основанiя земли вырываютъ тамъ золото; такъ нисходящiе до златоподобнаго смиренiя износятъ изъ него добродѣтели.

37. Св. Павелъ заповѣдуетъ, задняя забывая, въ предняя простираться (Флп. 3:13). Кто такъ расположенъ, тотъ не столько превозносится тѣмъ, въ чемъ преуспѣлъ, сколько смиряется тѣмъ, чего не достаетъ противъ предположеннаго, прилагая попеченiе довершить недоконченное, и не обращаясь къ томý, чтò ужé кончено; поелику сдѣланное нерѣдко надмѣваетъ легкомысленныхъ до безразсудства, а требующее дѣланiя смиряетъ мысль неизвѣстностiю, будетъ ли оно приведено къ концу, и прежде, нежели совершено, причиняетъ печаль. Посему и Господь, предохраняя отъ поползновенiя къ самомнѣнiю возшедшихъ на высоту добродѣтели, говоритъ: егда сотворите вся повелѣнная вамъ, глаголите, яко раби неключими есмы: яко, еже должни бѣхомъ сотворити, сотворихомъ (Лк. 17:10). Хотя не препятствуетъ радоваться, что долгъ исполненъ, однакоже не дозволяетъ думать о себѣ высоко. Ибо говоритъ, что отданъ долгъ, а не произвольный принесенъ даръ.

38. Гордость надмѣваетъ мысли до напыщенности, научаетъ пренебрегать всякаго человѣка и съ презрѣнiемъ смотрѣть на соестественнаго себѣ, какъ на нѣчто ничтожное, до безумiя доводитъ высокопарный помыслъ, внушаетъ мечтать о равности Богу, не признаéтъ Промысла и попечительности Всеблагаго Бога, полагаетъ, что, какъ должное за дѣлá, получаетъ всѣ милости, какими пользуется, не хочетъ видѣть Божiя содѣйствiя въ томъ, чтò дѣлаетъ, и въ чемъ успѣваетъ, почитаетъ себя достаточною на всякое доброе дѣло, по самомнѣнiю думаетъ, что на все имѣетъ силы, будучи вовсе безсильною. — Она — водяной пузырь, надутый суетнымъ о себѣ мнѣнiемъ, — который, если только дунуть, обращается въ ничто.

Текст по изданию «Добротолюбiе в русскомъ переводѣ, дополненное» (Томъ второй. Иждивенiемъ русскаго на Аѳоне Пантелеимонова монастыря. Москва. Типографiя И. Ефимова, Большая Якиманка, д. Смирновой, 1884).
Эл. издание — сайт ἩΣΥΧΊΑ (hesychia.narod.ru). При размещении на других сайтах — ссылка обязательна.