6.
Из аввы Кассиана
Знак истинного смирения — открывать Отцам не только то, чтó мы делаем, но и то, чтó думаем. И это делание позволяет монаху шествовать прямым путем без вреда и соблазна для себя. Потому что бесы не могут обмануть того, кто строит свою жизнь по суждению и совету опытных людей. И, кроме того, сама по себе откровенная исповедь Отцам дурных помыслов иссушает эти помыслы и изнуряет их. Как змея, если ее вытащить из темной норы на свет, стремится скорее убежать и скрыться, так и лукавые помыслы: если их обнаружить откровенной и чистой исповедью, они бегут от человека.
2. То же самое рассказывал мне о себе и авва Серапион:
— Когда я был помоложе, я жил у моего аввы. И вот во время еды, перед тем как встать из-за стола, я по бесовскому наущению крал сухарь и тайно от аввы съедал его. Делал я так довольно долго, и страсть овладела мной. Я уже не мог пересилить себя, и только совесть обличала меня, а сказать старцу мне было стыдно.
По человеколюбивому домостроительству Божию пришли к старцу какие-то братья за назиданием. Они стали спрашивать его о своих помыслах. А старец ответил, что ничто так не вредит монахам и не радует бесов, как скрывать собственные помыслы от духовного отца. А еще сказал он им о воздержании. Я слушал его — и словно очнулся. Понял я, что Бог открыл старцу мои прегрешения. Тут я пришел в сокрушение и начал плакать. Вытащил я из-за пазухи злосчастный сухарь, который так привык воровать, и сам упал в нóги старцу. Я просил его простить меня за все прежние грехи и помолиться, чтобы впредь этого не было. А старец говорит:
— Чадо, если даже я промолчу, одна твоя исповедь уже разрешила тебя. До сих пор ты молчал, и бес уязвлял тебя. А теперь ты рассказал всё и стер его в прах. Отныне нет ему мест в тебе, и он изгнан из твоего сéрдца.
Не успел старец сказать это, как бесовская сила вышла из моей груди в виде пылающего светильника. Она наполнила смрадом весь дом — можно было подумать, что горит много серы. Тогда старец сказал:
— Смотри, каким знамением признал Господь мои словá и твое избавление.
С этих пор страсть чревоугодия и прежнее диавольское вожделение навсегда оставили меня и даже никогда не приходили на ум.
3. Из сказанного можно сделать вывод, что нет другого пути спасения, кроме как исповедовать помыслы Отцам и не презирать опыт тех, кто были до нас. Ведь и они не от себя, а от Бога и богодухновенных Писаний передали нам заповедь: спрашивать опытных людей. Из многих мест Священного Писания можно поучиться этому, но, прежде всего, — из истории святого Самуила пророка (1Цар. 2-3). С детства он был посвящен матерью Богу и удостоился беседы с Богом, но при этом не поверил своему помыслу. Раз, и второй раз звал его Господь, но он бежит к старцу Илию и поступает по его совету и наставлению. И хотя Сам Бог счел его достойным, Ему угодно было воспитывать Самуила через совет и наставление старца, чтобы направить его ко смирению.
4. И Павла Христос призвал и говорил с ним Сам. Он мог бы Сам открыть ему очи и указать путь к совершенству, но Он посылает Павла к Анании и обещает, что чрез Ананию тот познáет путь истины. «Встань и иди в город, — говорит Он ему, — и сказано будет тебе, чтó тебе надобно делать» (Деян. 9:6). Этим Он учит нас, что надо следовать руководству тех, кто имеет опыт. И сам апостол знал это и впоследствии исполнял на деле, как он и сам пишет в своих посланиях. «Ходил я в Иерусалим, — говорит он, — видеться с Петром и Иаковом. И предложил там благовествование, проповедуемое мною, не напрасно ли я подвизаюсь или подвизался» (Гал. 1:18-19; Гал. 2:2). Подумать только! Сосуд избранный, тот, кто был восхищен до третьего неба и слышал неизреченные глаголы Божии, тот, кому сопутствовала благодать и подкрепляла слово завета последующими знамениями, — признаётся, что просил совета у тех, кто были апостолами до него.
Так ктó после этого будет настолько хвастлив и заносчив, услышит и не содрогнется? Кто не убоится самомнения, словно геенны огненной и вечных мук? Ведь Господь не открывает путь совершенства никому, кроме тех, кому духовные отцы покажут его. О чём Он и Сам говорит через пророка: «Спроси отца твоего, и он возвестит тебе, старцев твоих, и они скажут тебе» (Втор. 32:7).
7.
Из святого Варсонофия
Брат спросил старца:
— Я был послан во Святой град по поручению обители и без благословения аввы пошел на Иордан помолиться. Правильно я поступил или нет?
Старец ответил:
— Без благословения ты не должен идти никуда. То, что делается по собственному помыслу, даже если кажется хорошим, не угодно Богу. А соблюсти заповедь аввы, который послал тебя, — это и есть молитва, и она угодна Богу, Который сказал: «Не Свою волю приидох творити, но волю пославшего Мя Отца» (Ин. 6:38).
— А если, — спросил брат, — я пойду далеко и забуду спросить у аввы, где мне остановиться, — чтó мне делать?
— Нужно, — ответил старец, — поступать по обстоятельствам, но с пользой для души. И не так, словно делаешь что-то хорошее, а помнить, что всё, чтó ты делаешь без благословения, — это нарушение заповеди. Тогда авва будет извещен об этом и простит тебе.
2. Снова спросил брат:
— Что такое «лжеименное знание» (Ср.: 1Тим. 6:20)?
— Лжеименное знание, — ответил старец, — это когда веришь своему помыслу, что так оно и есть. И если хочешь избавиться от него, то никогда не верь своему помыслу ни в одном суждении. Следует говорить себе: «Бесы смеются надо мной для того, чтобы я поверил помыслу, будто истинное знание — у меня. Тогда я не буду спрашивать старцев, и бесы низвергнут меня еще ниже. Истину говорит старец. Он говорит от Бога, да и бесы не будут насмехаться над ним. А то, чтó у меня, — так это одна насмешка и издевательство».
8.
Из патерика
Одного брата долгое время борол бес блуда. Он много трудился, но не мог избавиться от него. Однажды, когда он стоял на службе, он почувствовал, что его вновь беспокоит страсть. Тогда он решил победить бесовское внушение и попросить братьев помолиться о нём, чтобы он как-нибудь избавился от страсти. Он презрел всякий стыд, обнажил свой помысел перед всеми братьями и исповедовал действие сатаны:
— Отцы и братья, помолитесь обо мне! Вот уже четырнадцать лет меня борет эта страсть.
И за то смирение, которое он выказал, брань тотчас отступила от него.
2. Другого брата так же борола блудная страсть. Он боролся с нею: усиливал подвиг и не позволял уму принять похоть — но брань не прекращалась. Он пришел в церковь и объявил это всему собранию. Тогда пресвитеры дали заповедь, и все братья неделю подвизались, молясь о нём Богу. Так брат избавился от брáни.
3. Брат, которого борола страсть блуда, встал ночью, пошел к одному старцу и исповедовал ему помысел. Старец утешил его духовным словом. Брат получил назидание и вернулся в свою келию. Тут на него снова напала брань. Он не стал медлить и снова отправился к старцу. Тот утешил его, и он снова вернулся назад. И каждый раз, как его беспокоил помысел, он шел к старцу, ничуть не раздумывая. А старец охотно его принимал, укреплял наставлениями и утешал, а затем отпускал. При этом он увещевал его не падать духом, но всегда, если будет брань, приходить к нему и открывать действие лукавого. «Потому что ничто, — говорил он, — так не гонит его, как обличение и откровенная исповедь, со смирением и верой». Так продолжалось долго. Наконец Бог призрел на терпение брата и великодушие старца — и избавил брата от брáни.