Святой Ефрем Сирин

Общие уроки
о подвижнической жизни

1. Есть воздержание языка – не говорить много, и пустого, не злословить; не обижать словом, не клясться, не празднословить, не клеветать одному на другого, не пересуживать, не открывать тайн, не заниматься тем, чтó не наше [1, 28]¹.

2. Есть воздержание слуха, – владеть слухом и не поражаться пустою молвою.

3. Есть воздержание глаз, – владеть зрением, и не устремлять зрения на грешно-приятное, и неподобающее.

4. Есть воздержание раздражительности, – владеть гневом и не воспламеняться вдруг.

5. Есть воздержание в славе, – не желать и не искать прославления и чести, не превозноситься, не надмеваться, не мечтать о себе много.

6. Есть воздержание помыслов, – низлагать помыслы страхом Божиим, не склоняться на помысел обольстительный и воспламеняющий, и не услаждаться им.

7. Есть воздержание в пище, – не желать и не искать снедей многих, сладких и дорогих, не есть не в определенный час, не предаваться духу чревоугодия, не возбуждаться к алчности добротою снедей, и не желать то одной, то другой снеди.

8. Есть воздержание в питии, – не употреблять без меры не только вина, но и воды, не гоняться за удовольствием пить искусно приготовленные смеси, не искать разных напитков, не пить вина без нужды, не ходить на пиры.

9. Есть воздержание порочного сластолюбия, – не потакать случайно возбудившимся движениям похоти, не склоняться на срамные помыслы, не исполнять волю плоти, но обуздывать страсти страхом Божиим.

10. Прекрасное Св. Отцы оставили нам правило для покаянных подвигов и трудов, говоря: «не сегодня только воздерживайся, а завтра заготовляй обеды; не сегодня только пей воду, а завтра добывай вина; не сегодня только носи власяницу, а завтра дорогую ткань; не сегодня только будь кроток и смирен, а завтра высокомерен и горд; не сегодня только тих и послушен, а завтра бесчинен и неуступчив; не сегодня только предавайся плачу и рыданию, а завтра смеху и равнодушию; не сегодня только спи на голой земле, а завтра почивай на мягком ложе. Но удержи для себя одно правило, возлюбленный, по которому мог бы ты благоугодить Богу, и принести пользу себе и ближнему» [1, 81].

11. По сороку или по пятидесяти лет Св. Отцы не изменяли своего правила, т.е. прекрасного и неукоризненного воздержания, соблюдаемого касательно пищи, языка, спанья на голой земле, смиренномудрия, кротости, веры и любви, нестяжательности, неусыпной молитвы с плачем и сокрушением, – и таким образом очистили себя. Почему и Бог вселился и прославился в них [1, 82].

12. Если кто не очистит себя от всякого дела лукавого, от нечистых помыслов, от порочных пожеланий, от гнева, раздражительности, зависти, гордыни, тщеславия, ненависти, прекословия, осуждения, пустословия, – одним словом, – от всего, что Богу ненавистно, и если, отвратившись от того, не будет держать себя вдали; то не вселится в него Бог. Почему очистим себя, возлюбленные, чтобы Бог вселился в нас, – и мы сподобились обетований Его.

13. Хочешь ли знать, что у тебя в сердце, – внимай! – Хвалолюбие служит знаком, что мы тщеславны; приятность яств показывает, что мы чревоугодники; нерадение обнаруживает, что мы ленивы; любостяжательность – что не любим Христа; зависть возвещает, что нет в нас любви; удовольствие, с каким осуждаем других, означает, что полны мы ненависти. Так невидимая душа по телесным действиям делается видимою, какова она – добра или зла [1, 88].

14. Но самым неудержимым проповедником о том, чтó любит и к чему прилепляется сердце, служит язык; устами обличаются тайны нашего сердца. Когда уста отверсты, и нет при них стражи, тогда слово наше исходит без разбора, и с собою выбрасывает наружу всё, что в сердце. Почему, если хочешь узнать сердечные помышления, обрати внимание на уста; от них узнаешь, о чем заботится и старается сердце, – о земном или о небесном, о духовном или о плотском, об удовольствии или воздержании, о многостяжании или нестяжательности, о смирении или высокоумии, о любви или ненависти. Из сокровищ сердца уста предлагают снеди приходящим, и то, чем занят язык, показывает, чтó любит сердце, – Христа, или что-либо из настоящего.

15. Душа наша по природе добра, но превращается в злую по своему свободному произволению. Страсти неестественны; они прививаются и развиваются злым произволением, – и привычка делает их сильными, как сильна природа. Природа – рабство, привычка – произволение. Произволение, будучи свободно, есть как бы земледелатель какой, прививающий к природе нашей и худые и добрые навыки, какие ему угодно. Природа это земля, нами возделываемая; произволение – земледелатель; а Божественные Писания – советники и учители, научающие нашего земледелателя, какие худые навыки ему следует искоренять, и какие благие добродетели насаждать [1, 89].

16. Сколько бы ни был наш земледелатель трезвен и ревностен, однако, без учения Божественных Писаний он и не силен и не сведущ. Законоположение Божественных Писаний дает ему разумение и силу, а вместе от собственных ветвей своих и благие добродетели, чтобы привить их к древу природы, – именно: веру, надежду, любовь, ведение, прилежание и под. А если земледелатель наш, по высокоумию своему, вздумает когда оставить учителя и советника своего, т.е. Божественные Писания, то начинает действовать погрешительно, и к природе прививает несвойственное ей, разумею же: неверие, неведение, ненависть, зависть, гордыню, тщеславие, славолюбие, чревоугодие, любопрение, прекословие и многое другое подобное; потому что, оставив Законодателя, и сам бывает Им оставлен. Если же, раскаявшись, осудит он сам себя и, припадши к Законодателю, скажет: «согрешил я, что оставил Тебя»; то Законодатель, по свойственному Ему человеколюбию, немедленно приемлет его, подает ему разумение и добрую силу опять снова возделывать ниву природы своей, искоренять в ней худые навыки и вместо их насаждать благие добродетели. Сверх же сего дает еще ему за это и венцы, и осыпает его похвалами [1, 90].

17. Для чего же отрекся ты от мiра, если ищешь еще мiрского наслаждения, вместо наготы домогаясь одежд, и вместо жажды – винопития? – Призван ты на брань, и хочешь без орудия выйти в битву со врагом, вместо бдения погружаясь в сон, вместо плача и сетования предаваясь смеху, вместо любви питая ненависть к брату. Призван ты к подчинению, а прекословишь. Призван к наследию Царства Божия, а думаешь о земном, вместо смиренномудрия и кротости выказывая высокомерие и гордость [1, 94].

18. Духовные купцы мы, братия, и подобны купцам мiрским. Купец каждый день высчитывает прибыль и убыток; и если потерпел убыток, прилагает старание, как бы вознаградить потерю. Так и ты, возлюбленный, каждый день и вечером и утром, тщательно размысли, до чего доведена купля твоя. – И вечером, войдя в храмину сéрдца своего, расчисли и спроси сам себя: «не прогневал ли я чем-нибудь Бога? Не сказал ли праздного слова? Не был ли беспечен? Не огорчил ли брата моего? Не осудил ли кого? Когда пел устами псалмы, тогда ум мой не мечтал ли о чем мiрском? Не возрождалось ли во мне плотское пожелание, и не с удовольствием ли занимался я им? Не уступил ли я над собою победу земным заботам?» Если потерпел ты в чем-либо из сказанного ущерб, то постарайся возвратить утраченное; потом воздыхай, и плачь, чтоб не впасть опять в то же. А утром опять займись с самим собою и спроси: «как прошла эта ночь? Получил ли я в нее какую прибыль от купли своей? Бодрствовал ли ум мой вместе с телом? Лились ли слезы из очей моих? Не был ли отягчен я сном во время коленопреклонения? Не приходили ль мне на ум лукавые помыслы, и не занимался ли я ими с приятностью?» Если побежден ты был чем-либо из сего, то постарайся исцелиться, приставь стража к сердцу своему, чтоб не потерпеть опять того же. – Если так будешь попечителен, то сохранишь в целости куплю свою; а таким образом сделаешься благоугодным Господу своему, и принесешь себе пользу [1, 102–103].

19. Будь внимателен к себе, чтобы не вдаться тебе когда-либо в леность; потому что преобладание лености – начало погибели. Подражай пчеле, и всмотрись в дивную ее тайну, как с рассеянных по земле цветов собирает она свое произведение. Проникни мыслью своею на эту ничтожную тварь. Если собрать всех мудрецов земли, всех философов во вселенной, то не в силах они будут сделать понятною мудрость ее. И всякий разумный человек, видя труды ее, прославляет Создателя Бога, изумляясь, что от такой малой твари выходит столько мудрости. Подобно сему и ты, возлюбленный мой, будь как пчела, и из Божественных Писаний собери себе богатое и некрадомое сокровище, и предпошли оное на небо [1, 103–104].

20. Монах подобен воину, идущему на брань, который отовсюду ограждает тело свое полным вооружением, трезвится до самой победы, и беспокоится, чтобы вдруг не напал на него враг, и чтобы ему, если не примет предосторожностей, не попасться в плен. Подобно и монах, если, приводя себя в расслабление, обленится, то удобно уловляется врагом; потому что враг влагает в него нечистые помыслы, которые принимает он с радостью, – разумею же помыслы высокоумия и тщеславия, а также зависть и осуждение, чревоугодие и ненасытный сон, и сверх того доводит его до отчаяния. Если же монах всегда трезвится, то привлекает себе в помощь благодать Божию, научается Богом, как угождать Ему, делается и достохвальным о Боге и хвалителем Бога. Как наблюдающий себя в зеркале бывает вместе и зрителем и зримым, так и благодать, если найдет себе упокоение в человеке и вселится в нем, то и его прославляет, и сама им прославляется [1, 111–112].

21. Без помощи благодати сердце не может иметь в себе достаточных сил и исполниться умиления, чтоб надлежащим образом исповедаться Владыке; напротив того, человек бывает беден и скуден совершенствами, и поселяются в нем мерзкие и нечистые помыслы, яко нощный вран на развалине (Пс. 101, 7). Посему обязанность человека призвать благодать, чтоб она, пришедши, просветила его, – обязанность человека, очистив себя, домогаться, чтобы благодать обитала в нем и помогала ему; при благодати же успеет он во всякой добродетели, и просвещенный ею, в состоянии будет уразуметь разнообразие и благолепие благ будущего века. Благодать делается для него стеною и укреплением, и охраняет от века сего для жизни века грядущего [1, 112].

22. Старайся приобрести совершенную добродетель, украшенную всем тем, что любит Бог (это – любовь). Называется она одноличною добродетелью и заключает в себе всю красоту и всё разнообразие добродетелей. Как царская диадема не может быть соплетена без драгоценных камней и отборных жемчужин, так и сия одноличная добродетель невозможна без красоты различных добродетелей. Она вполне подобна царской диадеме. Как последняя, если не достает в ней одного камня или одной жемчужины, не может сиять на царской главе, так и сия одноличная добродетель, если не достает в ней одной какой-либо красоты прочих добродетелей, не называется совершенной добродетелью [1, 114].

23. Еще подобна она дорогим снедям, которые приготовляются со всякими изысканными приправами, но не без соли. Как сии дорогие снеди, если не будет в них соли, не гожи к употреблению и не вкусны, так и эта добродетель, украшенная всею лепотою различных добродетелей, если лишена любви ко Христу и ближнему, нимало не привлекательна.

24. Еще подобна она совершенному и прекрасному составу азбуки, в котором буквы отделаны и украшены, но который весь делается ни к чему не гожим, если отнять у него хоть букву. Так и сия добродетель, если будет лишена одной из прочих добродетелей, вся оказывается бесполезною [1, 115].

25. И еще подобна она большому и высокопарящему орлу, который, завидев пищу в сетях, со всею стремительностью налетает на нее, но, желая похитить добычу, зацепляется концами когтей, и от этой малости вся крепость его делается связанною: и хотя, по видимому, всё тело его свободно и вне сетей, однако, вся сила его оковывается сетями. Подобным сему образом и эта добродетель, если связана чем-либо земным, умерщвляется, изнемогает и гибнет, и не в состоянии уже воспарить на высоту; потому что пригвождена к земному.

26. Как иной погружается в глубину, чтобы сыскать многоценную и отличную жемчужину, и нашедши ее, всплывает на поверхность вон, и нагой устремляется на сушу с великим богатством; так и ты обнажи себя от всех житейских нечистот, облекись же в сию добродетель и, украсившись ею, трезвись день и ночь, чтобы не совлекли ее с тебя. Душу, которая имеет ее у себя, не может поколебать никакое бедствие, ни голод, ни нагота, ни уныние, ни болезнь, ни бедность, ни гонения, ни другое какое дьявольское искушение. Если трезвится она, то чрез это еще более возрастает и венчается, непрестанно преуспевая по Богу и просветляясь. Самая смерть не в силах причинить ей зло; напротив того, по исшествии из тела, Ангелы приемлют ее ликующую на небо, и приводят к Отцу светов [1, 117].

27. Радуется о ней Отец и Сын с Духом Святым. Отец радуется о ней, потому что возлюбила Его, и не любила никого, кроме Его. Единородный Сын Его радуется о ней, потому что вожделела Его, и никого не приобрела, кроме Его. Святой Дух радуется о ней, потому что о Нем сделалась храмом святым, и Он вселился в ней. Радуются о ней небеса и небесные силы, и единодушно припадают и прославляют Отца и Сына и Святого Духа, видя, что она украшена Ангельской добродетелью во всей лепоте праведности. Радуется о ней рай, потому что она получила его в наследие. Слава и велелепие единому благому и человеколюбивому Богу, Который, по Своей благости, дарует нам Царство Свое [1, 118].

28. Потрезвимся и потрудимся в это короткое время. Вечер близок. Мздовоздаятель идет со славою воздать каждому по делам его. Будьте внимательны, чтоб кто-нибудь из вас после успеха не вознерадел, и не погубил безмерного мздовоздаяния Спасителева. Монах подобен засеянной ниве, которая, разросшись от плодотворных дождей и рос, приносит плод веселия; и достигнув времени плодоношения, приводит земледельца в большую заботу о том, чтоб град и дикие звери не опустошили ниву. Когда же земледелец получит вознаграждение в жатве, собрав пожатые плоды в житницу, тогда радуется и веселится, благодаря Бога. Подобно и монах, пока в теле сем, должен заботиться о вечной жизни, трудясь в подвиге до последнего дня, чтоб по нерадению не сделать бесполезным всего течения своего. Когда же, совершив точение, подобно земледельцу, плоды трудов своих перенесет на небо, тогда доставляет радость и веселие Ангелам [1, 123].

29. Представь, что иной, предстоя Царю и беседуя с Ним, по зову подобного ему раба, оставляет дивную и славную беседу с Царем, и начинает беседовать с рабом; подобен сему и тот, кто разговаривает во время псалмопения. Вразумимся, возлюбленные, Кому предстоим. Как Ангелы, предстоя с великим трепетом, совершают песнословие Создателю, так и мы со страхом должны предстоять во время псалмопения. Да не будет того, чтоб только предстояли тела наши, а ум мечтал [1, 125].

30. Три рода дел умножают зло, и четвертый не принадлежит к числу добрых: если юные не слушаются; если старцы завидуют успехам младших; если благоговейные склоняются на дела непотребные и если настоятель, по невежеству своему, теснит и тяготит братий [1, 166].

31. Три рода дел умножают добро, и четвертый род благ пред Господом и пред людьми: если братия единодушны в кротости и в правде; если брат брата поучают страху Господню; если младшие подчинены старшим, как своим владыкам, и если настоятель любит братий своих, как себя самого, и истинно печется о спасении душ их.

32. Если видишь торгующего чем-нибудь, скажи сам в себе: «этот человек, вожделевая временного, столько терпит, чтобы собрать скоропреходящие блага. Ужели же ты, душа моя, вознерадишь о непреходящем?» – Если видишь тяжущихся между собою, скажи сам в себе: «эти люди столько прилагают старания и спорят между собою о том, что нимало не полезно. Ужели же ты, душа моя, должна будучи тьму талантов, не припадешь, как следует, к Богу, чтобы прощен был тебе долг твой?» – Если видишь строящих дом из глины, то скажи сам в себе: «эти люди, строя дом из глины, употребляют свое старание совершить дело. Ужели же ты, душа моя, пренебрежешь вечными обителями?» Но чтобы, говоря о том и о другом порознь, не продлить слова, скажу: что ни увидим в жизни, мiрские помыслы и житейские рассуждения заменим духовными, и при содействующей нам благодати, непременно получим пользу [1, 217–218].

33. Что такое монах? Монах подобен человеку, который, когда несся с высоты, встретив вервь, висящую высоко над землею, ухватился за нее, – виснет на ней и непрестанно вопиет к Господу о помощи, зная, что, если ослабеет, и выпустит вервь из обоих рук, то упадет и умрет [1, 218].

34. От того, что не хотим ради Господа потерпеть малой скорби, невольно впадаем во многие и тяжкие скорби. От того, что не хотим ради Господа оставить собственную свою волю, сами себе уготовляем душевный вред. От того, что не терпим ради Господа быть в подчинении и уничижении, сами себя лишаем утешения праведных. От того, что не слушаемся вразумления, какое делают нам ради Господа, сами себя делаем игралищем бесов. От того, что не принимаем наказания жезлом, ожидает нас коноб², в котором не будет утешающего.

35. Хитрец-враг разными способами в каждого из нас влил свои отравы, и кознями своими запинает каждого. Иной соблюл пост, но отдает себя во власть соперничеству и зависти. Иной опять воздержался от срамного пожелания, но связан тщеславием. Другой преуспел в бдении, но запутался в сетях осуждения. Иной удаляется от осуждения, но исполнен неподчинения и прекословия. Иной воздерживается от снедей, но тонет в гордости и высокомерии. Иной неутомим в молитвах, но уступает над собой верх раздражительности и гневу. Иной успел в чем-нибудь малом и превозносится уже над теми, которые нерадивее его. Каждого так или иначе связал грех, – и нет разумевающего [1, 223].

36. У нас брань не с видимыми людьми, от которых, осмотревшись, можно привести себя в безопасность. Воюющие с нами невидимы. Потому велика опасность для нерадивых, а победителям великое воздаяние. – Не без искусства вступим с ними в брань и будем побеждать их. – Если враг, – скажу для примера, – возбуждает к чревоугодию, нападем на него постом; если раздражает в нас похоть к женщине, употребив в дело терпение, преодолеем чувство, и враг тотчас убежит от нас; если побуждает нас к гневу, вооружимся миром; если доводит нас до раздражения, возьмемся за кротость; если воспламеняет в нас ненависть, прилепимся к любви; если подстрекает к исканию почести, покажем уничижение; если подстрекает к исканию славы, возьмемся за свою незначительность; если мечтательно ведет на высоту, преднапишем пред собою смирение Господа. – Если таким образом будем противиться врагу, он не устоит против нас и побежит, а к нам возвратится благодать [1, 235].

37. Будь внимателен к себе, возлюбивший подвижничество, чтоб дни твои не протекли в рассеянности. Не допускай в себя лукавых помыслов, чтоб сила твоя не изнемогла в борьбе с врагом твоим. Имей всегда в уме своем сладчайшего Владыку, чтоб увенчалось течение твоего подвига. Ускоряй борения подвига твоего; ибо внезапно наступит день, когда трудящиеся увенчаются, а ленящиеся раскаются. Приобретай добродетель, пока есть к тому время; приобретай благоговение оку своему, истину слуху своему, глаголы жизни языку своему, посещение немощных стопам своим, образ Господа твоего сердцу своему, преуспеяние в целомудрии членам своим, чтоб сподобиться тебе большей чести пред Ангелами и человеками. Чествуется бездушное дерево, если имеет на себе образ смертного царя; кольми паче, в нынешнем и будущем веке, предпочтена будет душа, имеющая в себе Бога [1, 329].

38. Приидите, други мои, припадем к Господу, да дарует нам просвещение души к уразумению козней врага – противника нашего, которому ненавистно всё прекрасное. Ибо он ставит нам на пути преткновения, соблазны, вред, рассеянность века сего, плотское удовольствие, надежду на долговременность настоящей жизни, боязнь во время подвига, леность в молитве, сон и плотское успокоение во время псалмопения. Но сколько он рачителен, столько мы беспечны; и чем больше он злоухитряется, тем более мы небрежем, хотя знаем, что дни наши сокращены, – и Господь славы грядет [1, 338].

39. Дали мы обет – приносить плод жизни. Но для нашего плода нет слёз, которые приводили бы его в зрелость; нет сокрушения, чтоб процвел он от дыхания слёз; нет смирения, которое приосенило бы его в великий зной; нет нестяжательности, чтобы не бременило его что-либо сопротивное; нет любви Божией, – этого крепкого корня, поддерживающего плод; нет беспопечения о земном; нет бдения, нет бодренного ума, трезвящегося в молитве. Вместо сих прекрасных и благих добродетелей есть у нас противное им: есть ярый гнев и раздражительность, которыми избитый плод делается ни к чему негодным; есть многостяжательность, которая давит его вниз; есть великое уныние. Все сии неблагоприятности для него попустят ли созреть ему, как дóлжно, чтоб годен он был своему Владыке? [1, 341]

40. Для того, чтобы, видя образ жизни каждого, подражать житию их, а именно тому, как кто, вооружившись ревностью, поспешает к почести вышняго звания (Флп. 3, 14), надобно в точности наблюдать у одного совершенную и точную веру, у другого – надежду на Бога, у иного – двоякую любовь к Господу и ближнему, у иного же то, как в страхе Божием стоит он на страже своей, охраняя себя от всякого лукавого дела, ведя жизнь не порицаемую и не предосудительную, а, напротив того, похваляемую всеми за чистоту и безукоризненность его поведения [1, 370].

41. Смотри, как иной, боримый от врага различными страстями, прибегает в молитве к Богу и в сокрушении с любовью прилепившись к Нему, получает помощь благодати, и избавляется от непотребных и нечистых помыслов, – с великим плачем, со слезами и воздыханиями каясь в содеянном, с печалью оплакивая грехи свои, исповедуясь Богу в молитвах и бдениях, злостраждя в посте, воздержании и скорби, и стараясь спасти себя сими оружиями. Так и себе старайся бороться до смерти, как истинный воин, – содержа в мысли, что подвижничество – не шуточное дело, и что спасение достигается только великой рачительностью [1, 371].

42. Подражай тем, которые являют совершенное отречение от мiра, – и удобно востечешь на высоту добродетелей. Видя в ком-либо совершенную нестяжательность, – как он, оставив всё, усиливается сделать ум свой свободным от всяких попечений, чтоб без развлечения прилежать молитвам, и чтобы никакой помысел и никакая забота не прерывали его молитвы, всею силою посоревнуй ему. Кто чистым сердцем, с любовью и слезами молится Богу, тот Самого Бога, как в зеркале, отражает в уме своем. А это благо неоцененное приобретается нищетою, бедностью и всячески тесным житием. Узкая врата и тесный путь вводят в живот (Мф. 7, 14) [1, 372].

43. Подражай в образе жизни Святым, – кому в благоговении и страхе Божием, кому в смиренномудрии, кому в самоуничижении и самоосуждении, кому в безмолвии, кому в кротости, кому в терпении благодушном, кому в уступчивости и миролюбии, кому в дружелюбии и единомыслии, кому в трезвении и рассудительности, кому в приятности обхождения, приветливости и снисходительности, кому в прощении обид, мужестве и великодушии, кому в подвигах и послушании, кому в рукоделии и служении братиям, кому в ревности и горячности духа, кому в совершенном отчуждении от мiра и в ежедневном умирании подобно распинаемому, кому в твердости духа и истиннолюбии, кому в целомудрии и девственности. Смотри также – у кого на милостивость и готовность помогать, у кого на тихость нрава и доброту, у кого на сердоболие и милосердие, у кого на беспристрастие и правосудие, у кого на невзыскательность и скромность, у кого на довольство малым и умеренность, у кого на простоту и прямоту, у кого на непрестанную молитву, на псалмопение и потоки слёз, – коротко сказать, смотри у всех на черты Богоугодной жизни, – и подражай им [1, 372–374].

44. Постараемся на горнее взирать, о горнем помышлять, горнее всегда помнить, к горнему быть всецело прилепленным, с горним быть в непрестанном общении, – и никак не склонять взора своего к дольнему, где удовольствия, где похоти века сего лукавого и мертвящего. Прекрасно всегда в горнее всматриваться оком сердечным, всячески блюдясь, чтоб не запало чего-либо в зеницу ока сего, – или помысла лукавого, или иного чего не благоугодного Богу, и не омрачило ума [1, 389].

45. Надобно нам непрестанно молиться, чтоб Господь избавил нас от бесовских козней. Ибо помыслы, не только когда сидим уединенно в келье, подавляют нас, но сильно восстают и тогда, как сходимся в дому Господнем; делают, что и на мужские тела смотрим не чисто; и до самого срамного дела доводит нас змий мечтательными помыслами. Он всевает какую-то смесь помыслов, чтоб брат пришел в рассеяние, и не мог чистым умом внимать пречистым тайнам Спасителя нашего – Бога. – Впрочем, хранением очей и внимательностью ума воздержный преодолевает, при содействии благодати Божией. Посему надобно со всею бдительностью охранять сердце свое и чувства свои; потому что в этой жизни ведем мы великую брань; и враг наш неистов [1, 404–405].

46. От борьбы отказываться не дóлжно. Кто в мире со страстями, тому кáк вести с ними брань, когда он продал уже себя в рабы сластям греховным и с охотою платит дани мучителю? Ибо где только вражда, там и брань; где брань, там и борьба; где борьба, там и венцы. Если кто хочет освободиться от горького рабства, то вступи в брань с дьяволом. В сей брани, сделавшись победителями, Святые удостоились небесных благ [1, 405–406].

47. Кто хочет освободиться от вражеского поругания, и избавиться от горького рабства ему, тем надобно противоборствовать воле сего тирана нашего, и вести с ним брань из любви к Создателю. Ибо тогда покажут они опыты доблестной борьбы, когда не устами только, но и сердечным расположением скажут ему: «не послушаем мы гласа твоего, дьявол, и не станем более служить твоим похотям». Но во время борьбы надлежит воссылать молитвенный глас к Богу; да посрамит Он ищущих зла рабам Его. Тогда, пусть свирепеющий мучитель сей седмерицею разожжет пещь похотей, надеющиеся на Господа скоро узрят пещь сию превратившуюся в росу, – и мучитель, внушавший прежде страх, сам вострепещет пред ними [1, 408].

48. Некто из Святых сказал: «думай о хорошем, чтоб не думать о худом; потому что ум не терпит быть в праздности». – Почему посвятим ум свой поучению в словах Божиих, молитвам и добрым делам. Ибо занятие суетными мыслями рождает и дела суетные; а занятие добрыми мыслями рождает и добрый плод [1, 412].

49. Хотя и нет у тебя видимых слёз, однако пусть будет сердечное сокрушение; потому что и между слезами есть разность. – Но блажен, кто в душе своей, как в зеркале, созерцает Господа, и вместе со слезами изливается в славословии Ему пред лицом Его благости; потому что молитва его будет услышана [1, 416].

50. Если хочешь стать сосудом избранным, то преуспевай в покорности своему наставнику о Господе и в смиренномудрии. Жизнь Святых стала светлою, быв возвеличена послушанием. Иисус Навин, за совершенную покорность Моисею, удостоился дара быть преемником ему. Самуил, находясь в послушании у священника Илия, сподобился слышать глас Божий. Елисей за покорность получил сугубую благодать своего учителя. Сам Бог Слово, вочеловечившись, проводил жизнь в смирении и повиновении, как говорит Евангелист: и бе повинуяся им (Лук. 2, 51). Апостол же сказал еще: смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя (Флп. 2, 8). Начал ты добрым изволением; стой же твердо, чтоб Господь возвеличил тебя с кроткими и смиренными в Царствии Небесном [1, 421].

51. Один брат, пребывая в послушании у духовных Отцов, пришел к другому брату и сказал: «хочу отойти от духовных Отцов, и безмолвствовать сам по себе». Тот отвечал ему: у одного человека был сын, которого отдал он на руки одному мастеру, чтоб он научил его своему мастерству. Мальчик был невнимателен к делу. И чрез несколько дней ребенок этот приходит к отцу своему, и говорит: батюшка, возьми меня от учителя; сам по себе могу лучше выучиться этому мастерству. Но отец его сказал ему; если у других учась, ничему ты не научился, при руководстве их, то кáк можешь успеть в чем-либо один? Вижу, что худо ты учился своему мастерству, и боюсь, что напрасно я старался о тебе. Поэтому примись, как следует, за работу свою, и навыкни ей под руководством мастера, чтоб, сделавшись искусным в этом мастерстве, мог ты потом жить от него. – Так и мы, брат, не будем усиливаться свергнуть с себя иго подчинения – о Господе, чтоб не остаться неискусными в деле угождения Богу, и не быть беспомощными, когда впадем в искушение [1, 425].

52. Когда, победив страсти, искореним мы в себе всякое житейское пристрастие, тогда благодать Святого Духа, обретши в нас упокоение, просветит сердцá наши, как уготованный светильник, обильный елеем, снабженный светильнею. Но если мы порабощены еще страстям и погрязаем в них, то подобны светильнику, лишенному елея и светильни, – и сидим во тьме. Позаботимся же о приуготовлении себя к приятию умного света; взыщем жизни духовной, чтоб освятились в нас и ум, став под властью Духа Святого, и тело, став причастным Духа [1, 437].

53. Притча. Два человека пошли в город, отстоявший на тридцать стадий. Когда совершили они стадии две-три, встретилась им на дороге тенистая роща, по которой протекали ручьи воды, и было много приятных местоположений. Когда путники вступили в это место, один, желая поскорее увидеть город, прошел по нему поспешно, а другой остановился посмотреть, и отстал. Посмотревши, и он хотел идти в город, но побоялся зноя, и еще остался под древесною тенью. Но между тем, как он медлил, наслаждаясь приятностью места, вышел зверь из леса, схватил его и утащил в свое логовище. Между тем, другой, которого не прельстила эта местность, благополучно достиг города. – Притча сия вот что означает: два человека – это вступившие на путь благочестия, и начавшие подвизаться на оном. Привлекательная местность на пути – это мiр с его прелестями. Прошедший мимо означает тех, кои, ни на чем не останавливая внимания, поспешают достигнуть почести вышняго звания о Христе (Флп. 3, 14). А увлекшийся привлекательною местностью означает тех, кои, забыв о своей цели, уклонили ум свой от невидимого к видимому. Зной – это труд добродетели. То, что человек тот, замедлив на месте, сделался добычею зверя, значит, – что когда кто останавливает помысел на вожделении земного, тогда из этого вожделения выходит грех и, овладев человеком, снедает его подобно лютому зверю, – как написано: похоть заченши раждает грех: грех же содеян раждает смерть (Иак. 1, 15). Будем же бегать мiрских похотей, чтоб снова не сделаться нам рабами греха [1, 446–447].

54. Избегай бесполезных речей, чтоб не впасть в срамные помыслы. Как добрые словá полезны душе, так не добрые речи развращают ее, по сказанному Апостолом: тлят обычаи благи беседы злы (1 Кор. 15, 33).

55. Когда увидишь нерадивыми людей состарившихся в монашестве, тогда нужно тебе много предосторожности, чтобы, поревновав им, не пойти тем же путем, и чтобы, став воздержным, не превознестись пред ними, что значит уступить над собою победу высокоумию. Послушай того, кто говорит: внемли себе, и тщательно охраняй душу свою [1, 466].

56. Не всякому человеку открывай свои помыслы, а только тем, о коих дознаешь, что они духовны. Ибо много сетей у дьявола. От людей духовных ничего не скрывай, чтобы враг, нашедши себе угол, не возгнездился в тебе. Но с людьми плотскими не входи в совет [1, 468].

57. Надобно избегать бесполезных бесед, и не иметь обращения с небрегущими о страхе Божием; потому что ничего не говорят они полезного, ничего не делают для Господа, не говорят ни о добродетели, ни о благоговении, ни о чистоте. Речи их – сеть смертная; совет их – бездна адова; сообщество их – душевная пагуба.

58. Смотри, чтоб не утратить тебе дерзновения пред Богом ради чести или славы человеческой, или ради пищи, или пития, или одеяния; потому что всё это подлежит тлению, делá же каждого, и добрые и злые, записываются. Горняя мудрствуй, а не земная (Кол. 3, 2), чтоб получить тебе обетование Отца небесного [1, 470].

59. Воины царя земного проливают кровь, чтоб угодить царю своему; но тебе нет нужды проливать кровь, а только не будь побежден грехом, чтоб не сотворить тебе плода смерти (Рим. 7, 5). Трезвись, брат, трезвись и пребывай в трудах. Бог не неправеден и не забудет труда твоего. Но и за ту тесноту, какую терпишь ты, сидя в келье, воссияет тебе свет истины. Подвизайся добрым подвигом веры (1 Тим. 6, 12), чтоб мог ты, одержав победу над врагом, непостыдно поклониться – Царю Славы. Ибо Господь венчает не только умерших от меча, и пострадавших от мучителей, но и оказавшихся благоискусными в подвижничестве и в любви. Как первые для Господа терпели поругание, так и последние для Господа же потерпели скорбную жизнь и подвижничество [1, 472].

60. Будь внимателен к себе, и да не будет слóва лукаваго в сердце твоем. Не склоняйся на лукавый помысел. Так пострадал некто от древних, скрыв в куще своей нечто от клятвы (Иис. Нав. 7, 1–26); подобно пострадал и Гиезий, служитель Пророка Елисея. Не укрылись они не только от Бога, но и от людей. Преступление совершили они тайно; но возмездие получили явно. Один побит камнями всенародно, а другой наследовал проказу (4 Цар. 5, 27). Ибо не лжив сказавший: Бог поругаем не бывает; еже бо аще сеет кто, тожде и пожнет (Гал. 6, 7).

61. Отчего преодолевает нас враг? Отчего умножаются в нас страсти? – Не от непокоривости ли нашей? – Когда учат нас, мы не бываем внимательны; когда обличают к исправлению погрешностей, отпираемся. От людей таимся, о Боге небрежем. Страшный змий влагает в нас мудрость побеждать словом тех, кто хочет нас исправить; и оттого грех умножается в нас, не имея противника себе [1, 473].

62. Начало душевного развращения в монахе – смех и вольность. Когда увидишь в себе это, монах, знай, что пришел ты во глубину зол. Не переставай молить Бога, чтоб избавил тебя от этой смерти. Смех и вольность ввергают в постыдные страсти не только юных монахов, но и старцев. О вольности сказал некто из Святых: «вольность подобна знойному ветру; она губит плоды монаха». Слушай же теперь о смехе: смех лишает человека блаженства, обещанного плачущим (Мф. 5, 4), разоряет доброе устроение внутреннее, оскорбляет Духа Святого, вредит душе, растлевает тело. Смех изгоняет добродетели, не имеет памятования о смерти, ни помышления о мучениях [1, 488].

63. Начало плача – познание самого себя. Да будет же плач нам не по человеку, но по Богу, Который знает сокровенности сéрдца, чтоб от Него получить нам ублажение. Посему будем лицом светлы, радуясь о дарах Господних, о Духе Святом; плакать же и сетовать станем мысленно, умоляя Бога, чтоб простил нам все грехи наши и сохранил нас от них навсегда до кончины нашей. Плач созидает и охраняет; плач омывает слезами душу, и делает ее чистою. Плач рождает целомудрие, отсекает похоти, укрепляет добродетели. Плач ублажает Бога и приемлет утешение от Ангелов [1, 489].

64. Занимайся духовным, чтобы сохранялось в тебе памятование о Боге; гнушайся же речами бесполезными; потому что зловонию и благовонию быть в согласии – дело невозможное [1, 497].

65. Пустынножитель избавлен от трех браней – от зрения, слышания и говорения. И внимательный общежительник избавлен тоже от трех браней – от покупания, продавания и нападения разбойников. Но везде надо внимать себе и хранить совесть свою чистою [1, 499].

66. Не говори: «я вступил в монастырь, и ношу на себе Ангельский образ». Не только людям, но и Самому Богу приятен не один внешний образ; требуются главно плоды добрых дел. – Итак, стой, как цветоносное дерево, охраняя плоды добродетелей своих, чтоб не подкрался червь гордыни, и не подточил в тебе плода смиренномудрия, чтоб тщеславие не омрачило твоего благоговения, чтобы гнев не похитил твоей кротости, раздражение не истощило твоего благодушия, ссора не нарушила твоего мира, вражда не послужила препятствием дружбе, памятозлобие не пресекло взаимной любви, обида не расторгла согласия, чревоугодие не попрепятствовало посту, жадность не истребила воздержания, беспечность не запнула рачительности, сон не усыпил бдительности, уныние не отяготило усердия, леность не помешала служению, ропот не уменьшил подчинения, ослушание не преградило входа послушанию, празднословие не превозмогло над псалмопением, шутливость не взяла верха над славословием, смех не преодолел плача, блуд не растлил целомудрия, сребролюбие не было предпочтено нестяжательности. Блюди, чтоб не возлюбить родителей паче Христа, и не усладиться мiром паче Царствия; чтоб страсть к пересудам не подстрекала языка твоего; чтоб не томило тебя завидование кому-либо; чтоб обман не очернил в тебе чистоты сéрдца, лицемерие не лишило тебя вкушения истинных благ, хищение не отлучило тебя от Царства, неправда не заградила тебе рая, человекоугодие не истребило в тебе дерзновения, любовь к удовольствиям не похитила у тебя Боголюбия, похоть не погасила в тебе сердечного сокрушения [1, 375–376].

67. В какой мере отсекает и смиряет кто волю свою, в такой же мере идет он к преуспеянию. А чем упорнее держится кто своей воли, тем более наносит себе вреда. Поэтому не желай раболепствовать своей воле, но лучше послушен будь воле Божией [1, 499–500].

68. Выходя из кельи на служение, или для беседы с кем-либо, огради око, сердце же возбуждай благочестивым помыслом, говоря при том: «ты не живописец, и не учиться вышел, как списывать изображения с людей». Будь внимателен к себе. Если внимание твое занято чувственным, то кáк можно тебе будет в чистом уме, как в зеркале, созерцать небесное, услаждаться и радовать себя памятованием о Боге? [1, 501]

69. Перестань любопытствовать о чужих грехах, чтоб от сего естественным образом не растлился благочестивый помысел твой.

70. Придерживайся молчания; оно избавит тебя от многих скверн. Памятуй непрестанно о тесноте грешников, страшась, чтоб и тебе в скором времени не быть причтенным к числу их.

71. Не будем самолюбивы; ибо от самолюбия, как ветви какие, отрождаются все страсти. Истребляется же самолюбие любовью, которая всех влечет к единомыслию, и связывает во едино. Любовь – великое и драгоценное приобретение. Посему старайся не отпадать от любви [1, 511].

72. Заботясь о своем спасении, представим в себе ближнему образец добродетели в вере, в любви, в терпении, в чистоте, в послушании, в смиренномудрии, в страхе Божием, не увлекаясь худыми пожеланиями, но подвизаясь в трудах духовных.

73. Для принятия заповедей Божиих имей простоту (голубя), а для отражения козней противника – хитрость (змéя) [1, 513].

74. Умно отдаляйся от вредных встреч, чтоб добре покоился твой внутренний человек.

75. Не проводи времени с лицедеями, чтобы не растлились мысли твои; потому что речи их весьма вредны. Стариков заставляют они поступать по-юношески, а молодых вовлекают в беззаконные дела [1, 514].

76. Когда кто плачет, тогда никак не согрешит; и никто в сердечном сокрушении не замышляет зла. При сердечном сокрушении приходят слезы, а за слезами следует умаление зла чрез удержание себя от худых дел [1, 514–515].

77. Если ты молод, приучайся к молчанию и труду. Труд сделает тебя необременительным, а молчание сохранит неугасимым душевный свет, не попуская, чтобы он затмился какой-либо страстью [1, 519].

78. Не волосы и не одежда делают человека мiрским, а худой нрав и наклонность к мiрским и нечистым пожеланиям, от которых душа делается мерзкой [1, 520].

79. Не пострижение и одеяние делают монахом, но небесное желание и Божественное житие, в которых обнаруживается совершенство жизни [1, 521].

80. Не возвеличивай себя прежде искушения; потому что постигшее искушение нередко пристыжает стоящих, по-видимому, твердо. Почему бодрствовать надлежит, и приводить тем ум в безопасность от падений.

81. Так всё делай и так обо всём думай, чтоб угодить Богу; ибо если нет у тебя этой мысли, то теряет цену всякое твое делание [1, 522].

82. В общежитии ли пребываешь, или безмолвствуешь, уединясь от всех, не оставляй в нерадении искомого тобою, т.е. чистого сéрдца и сокрушенного духа. Кто приобрел сие, тот не будет уничижен Богом; пренебрегать же этим – великая опасность [1, 524].

83. Божественными водами орошай душу свою (Словом Божиим и таинствами), чтоб и процвела и плод принесла в правде. Надобно нам к душеполезному так же стремиться, как животные бегут на зеленые пажити.

84. Когда душа здорова, тогда и тело имеет крепость для благих трудов; а если душа потерялась в скверных помыслах, тогда и тело по необходимости растлится грехом.

85. Лукавый ежедневно ставит скрытные сети душе нашей, чтоб, соблазнив ее, подвергнуть вечному мучению. Сии сети исполнены сладости, чтоб обольщать и приманивать невнимающие себе души. Не услаждайся, брат, этою смертною сладостью, увлекаясь обольстительными помыслами. Помысел-обольститель, если найдет себе доступ в душу, услаждает ее греховными мыслями, чтоб потом умертвить ее грехом. И делается он сетью для души. Но опомнись и поспеши разорвать сию сеть, изгнав помысел из души молитвою, слезами, воздержанием и бдением. – Прочее же будь бодрствен, и ни на одно мгновение не останавливайся на обольстительном помысле. Прибегай всегда к Богу с молитвою, с постом и слезами, чтоб освободиться тебе от всех сетей, соблазнов и страстей [1, 544–545].

86. Будем бодренными воинами, будем ежедневно преодолевать во брани лукавого. Изучим уставы сей брани: она невидима, и устав ее – обнажить себя от всего земного. Если ждем смерти, ежедневно имея ее пред очами, то не будем грешить. Если обнажишь себя от всего земного, то не будешь низложен в брани. Поелику земное влечет к себе долу, и страсти омрачают сердечные очи, то лукавый одолевает нас в брани с ним [1, 547].

87. Не рассуждай, монах, говоря так: «велики труды подвижничества, а я малосилен и немощен, не в состоянии подвизаться». – Если вознамеришься идти в дальнюю какую страну и землю, то невозможно тебе будет в одно мгновение пройти расстояние целого пути, но, проходя каждый день от ночлега до ночлега, с продолжением времени, достигнешь той страны, какую имеешь в виду. То же надобно сказать о Царстве Небесном и о рае сладости. Каждый достигает туда трудами целой жизни, – постом, воздержанием, бдением. Воздержание, слезы, молитва, бдение, любовь – вот ночлеги, ведущие на небо. Проходи их терпеливо, – и радуясь. После каждого ночлега будут укрепляться стопы души твоей, – и не найдешь затруднения в пути твоем, ведущем к небу [1, 548–549].

88. Человеку, без дальнего рассуждения вступившему в монашескую жизнь, враг ухитряется вложить вольность. А тому, кто из благоговения пошел в монахи, внушает он подвиги выше сил его. Но истинно боящийся Бога не уловляется ни тем, ни другим помыслом. Страх Божий просвещает сердце его для шествования прямым путем [1, 556].

89. Брат, по принятии им монашеского образа, боролся с мыслью выйти из общежития. – И помыслы представляли ему такой пример: «посмотри на эту зелень в саду; если ухаживающий за этими грядами не повыдергает растений и не пересадит на другое место, то не пойдут они в рост». Брат же на это отвечал помыслам так: «ужели же садовник до конца выдергает всё посеянное на этих грядах? Не оставит ли на гряде, чтó может она пропитать? – Притом выдернутое не так надежно, как оставшееся на месте. Поэтому и ты будь в числе не выдергиваемых». – И сим, при содействии благодати, преодолел он помысел [1, 559].

90. Монаху дóлжно быть благоразумным, чтобы распознавать замышленное против него противником, – и иное пропускать со смехом, иное же со смирением, а иное низлагать хорошо приправленным словом [1, 575].

91. Пока душа мечтает о земном, различные пожелания мiра сего и суетные удовольствия, представляющиеся душе в помыслах, расслабляют силы ее; и от этого сидящий в келье приходит в нерадение. Но когда кто совершенно отрешится от мiра, возненавидит его и прелести его, и от всего сéрдца и от всей души предаст себя в рабы Господу, то нерадение не возьмет над ним власти, и вследствие того он свободно будет делать свое дело. Ему будет предлежать только брань с помыслом тщеславия; но и сей помысел отгонит от себя раб Господень, принимая в рассуждение и свою собственную немощь, и то, чей у него дар, согласно со сказавшим: что имаши, егоже неси приял? (1 Кор. 4, 7). Бывает у него брань также с немощью плоти; но раб Господень не придет от сего в страх, и не отлучит себя от любви Божией, по слову сказавшего: кто ны разлучит от любве Божия? (Рим. 8, 35). За всеми же страстями следует дух блуда; – но бегай срамных слов, и избежишь нечистых помыслов [1, 594–595].

92. Мудрые старцы – тук для братии, умащающий и укрепляющий душу [1, 596].

93. Если отрекся ты от мiра, то позаботься о деле своем, чтоб добыть тебе искомую жемчужину. Ибо иные, отрекшись от мiра, удалились от мiрской жизни, – и одни оставили военную службу, другие расточили свое богатство, – но напоследок, водимые своею волею, пали; так как всего бедственнее управляться собственной волею, а не жить по изволению Божию. Они сделали вид, что главными вратами удаляются всего житейского, но опять воротились к житейскому потаенной дверью [2, 107].

94. Это – благоухание ведения в человеке, если во всяком случае винит он самого себя, и, виня себя, не осуждает другого, впадшего в туже погрешность [2, 112].

95. У кого сердце омрачено бурею помыслов и кто побежден страстями, тот и человека не стыдится, и Бога не боится. Если он властелин, то небоязненно делает зло. Если же немощен и беден, то, предавшись грубости своего нрава, без стыда также поступает дурно [2, 113].

96. У воинов брань кратковременна, а у ревнителя о спасении продолжается она до отшествия его к Господу. Посему надобно приступать к делу со всем тщанием, трезвенностью и терпением. Если вознамеришься убить льва, то берись за сие с твердостью, чтоб не сокрушил он костей твоих, как сосуд скудельный. Если ввергнешься в море, не теряй бодрости, пока не выйдешь на сушу, чтобы тебе, как камню, не погрузиться в глубину. Если вступаешь в борьбу, будь трезвен, чтобы противник не порадовался, победив тебя, и чтобы тебе вместо венца не получить противного тому [2, 223].

97. Кто хочет быть монахом, тому надо быть готовым к мужественному терпению, чтобы, по вступлении в монашество, не сказать: «не знал я, что будет это со мной». Се делается тебе сие известным. Приведи же в порядок помысел свой, и вооружись терпением, – чтоб, говоря ныне при постриге: «всё буду терпеть», на утро не оказаться тебе нарушителем сего, и словом и делом. Ангелы Божии предстоят и слышат всё, исходящее из уст твоих. Смотри не солги; потому что Господь погубит вся глаголющия лжу (Пс. 5, 7) [2, 124].

98. Приступающего работать Господу окружают многие искушения. Но во всех их побеждает тот, кто всем сердцем предает себя управлению Божию, и пребывает в воле Божией. Бог требует от нас только решимости, и Сам подает нам силы, и дарует победу: Защититель бо есть уповающим на Него (Пс. 17, 31).

99. Не смотри на нерадивых; но себе внимай, имея пред очами своими Бога, по примеру того, кто написал: предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, да не подвижуся (Пс. 15, 8) [2, 126].

100. Не будем осуждать кого-либо; ибо не знаем, как он ведет себя в келье своей, или как трудится пред Богом; не будем осуждать, если увидим, что он смеется или разговаривает; ибо не знаем, каковы расположения его в келье. Каждому из нас надо быть внимательным к себе; потому что каждый из нас за себя даст ответ Богу [2, 127].

101. Хочешь ли, чтоб не преодолело тебя искушение? Отсеки всякую свою волю. Если дело кажется тебе и хорошим, но настоятель о Господе не признаёт его хорошим, то покорись ему о Господе. Входить в споры, следовать собственному своему намерению есть уже признак совращения. Да слышит всяк, что говорится в Псалме: работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом. Приимите наказание, да не когда прогневается Господь, и погибнете от пути праведнаго (Пс. 2, 11, 12) [2, 129].

102. Не так будем вести себя, чтобы сегодня были у нас воздержание и кротость, а на утро – невоздержание и гордость; сегодня – безмолвие, бдение, смирение, а на утро – развлечения, ненасытный сон, неподчинение и тому подобное; сегодня у нас – отречение от мiра, отречение от всего земного, отречение от отечества, друзей, родителей, по упованию на Господа, а на утро – возжелание видеть родину, родных, наследство, – погружающее во множество зол. Будем помнить, что жена Лотова, озревшись вспять, стала столп слан³. И Господь учит: никтоже возложь руку свою на рало, и зря вспять, управлен есть в Царствие Божие (Лук. 9, 62) [2, 136].

103. Имей всегда в уме тот день, в который, совлекшись всего, оставил ты мiр для Господа, когда воспламенен ты был страхом Божиим, и горел духом ко Господу. И такого расположения держись до конца; ибо претерпевый до конца, той спасен будет (Мф. 10, 22).

104. Не расслабевай от приходящих тебе помыслов; ибо это – начало борения. Бери себе урок с дождевого водоема. Вскоре после дождя, когда благословение дождевное только что собрано в водоем, вода бывает мутна, но потом чем более проходит времени, тем чище она делается. – Потерпи; улягутся и твои помыслы, – и дадут тебе покой [2, 139].

105. Выслушай притчу о скверных помыслах. Когда виноградные ягоды собраны с лоз, вложены в точило, выжаты, дали из себя вино, и оно влито в сосуды, тогда вино сначала кипит, как бы разгорячаемое самым сильным огнем, так что и отличные сосуды, не вынося стремительности его, иногда разрываются от напряжения. Так бывает и с помышлениями человеческими, когда от суетного века сего и от забот его переходят к небесному. Бесы, не терпя ревности в человеке, разными способами смущают ум его, с намерением примешать к нему развращение мутно (Аввак. 2, 15); и если найдут сосуд не без недостатка, т.е. душу неверную и сомнящуюся, то разрывают его. Бесы, как хищные волки, ходят по кельям монахов, ища отворенной для себя двери, чтобы, ворвавшись внутрь, растлить покорную им душу. Если же найдут дверь запертою, душу, утвержденную в вере, то уходят назад с поникшим лицом [2, 140–141].

106. Во всех делах своих держи смиренномудрие, которое есть матерь послушания. – Сбрось с себя двоедушие, и во всём облекись верою, чтобы Господь, видя ревность души твоей, укрепил тебя в делании. – Питай в себе сильную ненависть к лености, к соперничеству, ко всякому злонравию и зависти, так как для Господа оставил ты всё. Знай, что если в начале расслабят тебя такие помыслы, то много потом потерпишь труда и вреда [2, 142].

107. Если на дворе не даешь накопляться нечистотам, то не давай и внутри себя усиливаться пожеланиям плотским [2, 143].

108. На широком пути бывает следующее: злоумие, развлечения, чревоугодие, пьянство, расточительность, непотребство, раздор, раздражительность, надменность, непостоянство и тому подобное; а за ними следуют: неверие, неповиновение, непокорность, последнее же из всех зол – отчаяние. – А на тесном пути и узком бывает следующее: безмолвие, воздержание, целомудрие, любовь, терпение, радость, мир, смиренномудрие и тому подобное. За ними же следует бессмертная жизнь [2, 154–155].

109. Особенно блюди себя от вольности, чтоб не поработиться тебе многословию и бесстыдству, не сделаться радованием бесов, и напоследок не расстаться с братством. Не столько дикие ослы опустошают хлеб, сколько вольность разоряет труды монахов [2, 155].

110. Представим себе предстоящих земному царю и служащих тленному престолу; с каким вниманием и страхом предстоят они царю своему? Не тем ли паче мы, как верные, должны предстоять Небесному Царю со страхом и трепетом и со всяким благоговением? Посему не признаю хорошим, взирать бесстыдным оком на предлежащие тайны Тела и Крови Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа. И да убедит нас в сем Божественное Писание, говоря: трепетен быв Моисей, не смеяше смотрети (на купину) (Деян. 7, 32) [2, 162].

111. Как я рассуждаю, три есть рода дреманий, которые смущают человека ночью. Первое случается испытывать брату по действию лукавого, когда брат начнет петь псалмы. Но если нет в брате лености, оно никакой не имеет силы; сильнее же тревожит, если обременено чрево у брата яствами и питиями. Второе находит на брата среди Божией службы, по собственному его нерадению, когда брат не употребит усилия достоять до окончания правила, посреди службы хочет оставить поющих псалмы, и пойти спать. Третье случается испытывать по требованию природы по окончании правила обычной службы. – Не будь же нерадив. Не слышал ты разве, как Пророк Самуил, неоднократно званный, ни однажды не обленился встать, хотя был еще отрок? Когда стоишь на службе Божией, среди братии или наедине, чтобы славословить Спасителя нашего Иисуса Христа, – и потревожит тебя первый род дремания: заметив его, воспротивься, чтобы по лености своей не лишиться тебе плодов служения Богу; но с твердостью терпи, хотя бы раз и два смежило очи твои дремание; не сходи с места своего, – и обретешь великую пользу. Пристрастие к ненасытному сну подобно страсти чревоугодия. Если кто привык есть много, то и природа требует многого; а если привык кто к воздержанию, то природа не требует многоядения. Примени к себе рыбаков: всю ночь они проводят в бодрствовании, не оставляя своего дела. Если же кто из них, обремененный сном, предавшись нерадению, уснет; то когда встанет от сна, увидит, что ничего им не поймано. И начнет окаявать себя за нерадение. То же и с тобою будет, если предашься дреманию и сну, как и Пророк говорит: уснуша сном своим, и ничтоже обретоша (Пс. 75, 6) [2, 163–165].

112. Как на море корабль, если сделается в нём малая скважина, и не будет в скорости приложено старания, от такой малости, при всей своей громадности, затопляется волнами, так то же бывает и с душой, допустившею до себя вражеские приражения, если не воспрянет к Создавшему ее. Нужны, потому, нам с тобою, брате, трезвение и великое смиренномудрие. Всё лукавое приводится в бездействие сердечным обращением к Богу [2, 176].

113. Бывает, что иной берёт сосуд, чтоб почерпнуть воды, но, не наполнив его водою, опрокидывает и разбивает. Подобен ему и тот, кто, вступив в обитель для стяжания совершенства христианского, отмещет благодать Божию, и возвращается опять к мiрской жизни [2, 178].

114. Вера есть матерь всего доброго, и ею достигает человек исполнения на себе обетований Владыки и Спасителя нашего Иисуса Христа, по написанному: без веры невозможно угодити Богу (Евр. 11, 6). – Но многоплодное приобретение дьяволу – неверие, которое есть матерь всякого лукавого дела. От него рождается двоедушие, которое есть нестроение. Муж двоедушен, сказано, неустроен во всех путех своих (Иак. 1, 8) [2, 186].

115. Хочешь избежать соблазнов и пересудов? Приложи дверь к устам своим о Господе, и отврати свои очи, еже не видети суеты (Пс. 118, 37), – и избежишь того и другого, пересудов – молчанием, а соблазнов – хранением очей. Если не препобедим в себе этого, то, куда ни пойдем, в себе самих будем носить врагов своих. Победи их, и будешь иметь покой, где бы ни жил [2, 190].

116. Прекрасны молитва и пост, но их укрепляет милостыня; ибо сказано: милости хощу, а не жертвы (Осии 6, 6). И Спаситель ублажает милостивых: блажени милостивии; яко тии помиловани будут. И Корнилию чтó говорит Ангел: молитвы твоя и милостыни твоя взыдоша на память пред Бога (Деян. 10, 4)? – Не молитвы только, но и милостыни [2, 193].

117. Не пренебрегай церковной службы под предлогом какого-либо поделия. Как дождь возращает семя, так церковная служба укрепляет дýши в добродетели [2, 195].

118. Не делай так, чтоб сегодня пребывать в безмолвии и внимании к делу Божию, а на утро ходить из кельи в келью, или, еще хуже, из селения в селение. Но постоянно безмолвствуй, помня, что в какой мере кто безмолвствует, в такой мере делаются чистыми его помыслы, – и в какой мере удаляется кто от безмолвия, в такой грубеет у него ум [2, 195–196].

119. Страх Божий – крепкий столп пред лицом вражеским. Не разоряй сего столпа, и не будешь взят в плен. Привергнись к Человеколюбцу, с Пророком вопия к благости Его: на Тя, Господи, уповах, да непостыжуся во век: правдою Твоею избави мя и изми мя (Пс. 30, 2). Тогда и Господь скажет тебе: Аз буду с тобою; и не оставлю тебя, ниже презрю тя. Крепися и мужайся (Иис. Нав. 1, 5, 6) [2, 205].

120. Будем великодушны, и понесем тяготы друг за друга, усиливаясь восставить падших и попавшихся в плен врагу. Какой воин, увидев, что товарищ его взят в плен врагами, не вступает в борьбу и не сражается с ними, чтоб исхитить товарища своего из рук взявших его в плен? Когда же не в силах он избавить его, тогда плачет и печалится, воспоминая о друге. Не гораздо ли паче мы должны друг за друга полагать дýши свои? Ибо Господь и Спаситель наш Иисус Христос сказал: нет больше сей любви, да кто душу свою положит за други своя (Иоан. 15, 13) [2, 211–212].

121. Человек, проводящий в нерадении дни свои, сам себя обманывает, вовсе не помышляя о благах, какие уготовал Господь праведным, и о наказании уготованном грешникам, без всякого страха предаваясь утехам. В таковом лукавый приводит в действие всякого рода плотские похоти; а он не в состоянии заметить сего, как ворота не замечают входящих и выходящих ими; потому что похоть, поселившись в уме его, омрачила очи его [2, 212].

122. Бегай вольности и смеха; чревоугодие обуздывай воздержанием, сребролюбие – нестяжательностью, многоглаголание – молчанием, нетерпение сидеть на месте – пребыванием в келье, леность – памятованием будущих благ, непокорность – смиренномудрием; паче же бегай вольности, которая, по моему разумению, есть начало всех зол. Если не обуздаешь ее, она сделает тебя бесстыдным. Обуздав же ее, блажен будешь; ибо говорится: блажен муж, иже боится всех за благоговение (Прит. 28, 14) [2, 261].

123. Будь внимателен к себе, чтоб не потерять тебе времени своего в нерадении и рассеянности. Насадил ты себе виноград; обнеси его оградой. Приобрел ты себе сад; охраняй плоды его, чтоб возвеселиться тебе под конец; и не пускай свиней своих на возделанное трудами твоими, чтобы они не опустошили того. Что пользы, если один день строим, а два – разоряем? При таком образе действования, кáк дело придет к концу? [2, 288]

124. Всякого рода приманки греховные рассеяны во всём человечестве, чтобы человек непрестанно боролся умом. Но иной борется, а иной поддается увлечению, и падает; и падают – один в одном, другой в другом, соответственно предрасположению каждого. Не бывает это без участия врага, но и он соображается с предрасположениями нашими. И он, когда захочет связать какого человека пожеланиями греховными, связывает его теми, которыми он услаждается, чтобы, услаждаясь узами, не захотел он когда-либо развязать себя. Связывающий нас хитер, и хорошо знает, чем и как кого связать; знает, что если свяжет кого невольными узами, ум тотчас разорвет узы и скоро отбежит прочь. Поэтому связывает каждого, чем он услаждается и прохлаждается. Оттого мы и, связаны будучи, не тужим, а радуемся тому, – и, уловлены будучи, кичимся тем; кичимся потому, что связанный, например, завистью, коль скоро не связан прелюбодеянием, почитает себя ничем не связанным, и связанный тщеславием, коль скоро не связан явными неправдами, думает о себе, что свободен от низких уз. Каждый из связанных не знает своих уз, и не ведает сетей разложенных ему. Все они страждут неведением упившихся. Связанный как упоенный, не знает, что он связан. От вина забывают об узах, и в упоении не видят около себя сетей [2, 451].

125. Имей во внимании, что примесью страсти греховной портится и уничтожается всякое добро: уничтожается правда, когда примешивается к ней низкое коварство; повреждается непорочность, если коснется ее похотливость; уничтожается вера, если будет внимать прорицаниям; омрачается благотворительность, если возымеет гордыню; посрамляется пост, если дать при нём место осуждению. Внимай же себе и не допускай таких добро-губительных примешений [2, 453].

126. Каждый член обязан ты приличным образом оберегать от вредного. Если тело твое чисто от блуда, береги уста свои от осуждения других. Уста не могут любодействовать, но могут лгать и клеветать. Если один твой член невинен, а другой виновен, то с осуждением одного этого члена весь ты подлежишь осуждению. Не пренебрегай осуждением, как чем-то малым. Из примера тех, которые бывают добычею ловцов, научись не пренебрегать и самою малостью. Случается, что птица задерживается в сети небольшим ногтем, и концом ничего нестоящего ногтя смиряется и преодолевается могущество крыл; и хотя птица совершенно вне сети, однако вся ею уловляется [2, 458–459].

127. Будем бегать недоброго помышления; потому что помышление судится наравне с поступками. Приступим к доброму помышлению, которое от Испытующего советы сердечные получает награду наравне с делами. Намерение есть уже дело; потому что в нём, как всё производящем, водружено основание нашей свободы [2, 464–465].

128. Милостивый Господь снабдил нас орудиями против всяких нападений вражеских. Только не ленись действовать ими, и не потерпишь вреда. Если враг пустит в нас своими разжженными стрелами, то мы имеем у себя необоримый щит – молитву; если вознамерится он пленить неправдою, прибегнем к правде, и спасемся; если вознамерится уязвить тебя человеконенавидением, встречай его могуществом человеколюбия; если берет тебя гордостью, сразись с ним смиренномудрием; если возбуждает плотскую похоть, облекись скорее в броню целомудрия; если нападет на нас ненасытностью, сделаем себе крылья – пост. – Так есть стрелы у врагов наших, есть стрелы и у нашей немощи. Поражение в брани бывает не от недостатка орудий, а от невнимания и нехотения употреблять их [2, 465–466].

129. Что пользы, если имеет кто всё, но не имеет любви спасающей? Если кто сделает большой обед, чтоб позвать царя и князей, и всё приготовит богато, чтоб ни в чём не было у него недостатка, но нет у него соли; можно ли будет вкусить такого обеда? Без сомнения невозможно. То же и здесь. Приобрел ли кто девство, постился ли, совершает ли бдения, молится ли, дает ли приют бедным, думает ли приносить дар, или начатки, или плоды, строит ли Церкви, другое ли что делает, – без любви всё это ни во что не вменится у Бога (1 Кор. 13, 1–3) [3, 7].

130. Позаботимся о стяжании вечных обетованных нам благ; приложим о сем старание, пока не стемнело, пока не кончилось торжище; сотворим себе для тамошней жизни друзей из бедных и неимущих. У них купим себе елея и пошлем туда вперед себя; ибо здесь для тамошних светильников продают елей – вдовы, сироты, немощные, увечные, хромые, слепые и все нищие, которые сидят у дверей церковных [3, 21].

131. Когда станешь пред Богом на молитву, смотри, чтобы прекрасных оргáнов, на которых поёшь Богу, т.е. помыслов твоих, не расхитили враги твои. Как или чем будешь служить Богу, когда отнят у тебя твой оргáн, т.е. пленены помыслы? Служение Богу требует, чтобы помыслы, вся крепость и сила души, и весь ум нерассеянно напряжены были к Богу. К золоту своему не примешивай меди или свинца, т.е. к душе твоей – многих и нечистых помыслов. Как дева, обрученная мужу, если ее обольстят другие, делается мерзкой в очах его: так и душа, увлекаемая нечистыми помыслами и дающая на них согласие, мерзостна небесному Жениху своему, Христу. – Она должна всевозможно избегать связи с сими помыслами и не услаждаться согласием на оные, чтоб Господь, увидев ее любовь к Себе, возблаговолил к ней, и, пришедши, погубил врагов ее, которые покушаются отвратить мысли ее от Него. Ибо как скоро Господь увидит, что душа усиленно старается быть собранною в себя, непрестанно ища Господа, ожидая Его ночью, и вопия к Нему днем; то не умедлит сотворить за нее отмщение, и очистит ее от порока, какой еще в ней есть, представит ее Себе, как неимущую скверны невесту [3, 54].

132. Отверзи сердце свое, решись вожделевать Бога все дни жизни своей. Вожделевать Бога – всегдашнее услаждение и просвещение, и всегдашняя радость. Если всегда вожделеваешь Его, Он всегда будет обитать в тебе. – Он обитает в душé боящихся Его, – и исполняет волю возлюбивших Его [3, 115].

133. Хочешь ли быть святым и непорочным храмом Божиим? Всегда имей в сердце своем Образ Божий. Под Образом же Божиим разумею не изображение красками, но тот Образ, который живописуется в душе добрыми делами, постами, бдениями, преуспеяниями в добре, воздержанием, молитвами; и краски для сего небесного Владычнего Образа суть – чистые помыслы, совлечение всего земного и чистая всегда жизнь.

134. И в мiре и в подвижнической жизни никто не венчается без борьбы; без борьбы, потому, никто не может получить неувядаемого венца и вечной жизни. Ибо настоящая жизнь всегда подобна поприщу. Хочешь оказаться в борьбе совершенным? Всегда будь облечен в добродетели, как в орудия борьбы. Облекся ли в добродетель? Непрестанно употребляй усилия не совлекаться ее [3, 116].

135. Старайся стать подражателем жизни и добродетели преподобных отцов. Иди путем их жития и подвизайся, как и они, – подвизайся умом, подвизайся духом, подвизайся телом, будь подвижником и в одежде, будь подвижником и в пище, будь подвижником и в языке, будь подвижником и во взоре, будь подвижником и в помысле, – чтоб во всём оказаться совершенным [3, 120].

136. Будь внимателен к себе, чтоб во время молитвы не быть рассеянным. Когда станешь на молитву пред Богом, стой пред Ним со страхом и трепетом. Кругом отсеки от сердца своего помыслы и попечение обо всём земном. В час молитвенный всецело будь небесным Ангелом, и приложи старание, чтобы молитва твоя была свята, чиста и нескверна, чтоб, увидев ее восходящую горé, небесные врата тотчас отверзлись пред нею, чтоб, видя ее (востекшею туда), Ангелы и Архангелы, все с веселием сретили ее и принесли к святому и превознесенному престолу пречистого Владыки. Так в час молитвенный повергайся пред Богом всегда, как Херувим и Серафим.

137. Брань твоя не какая-нибудь обыкновенная; напротив того, все Ангелы и Владыка их смотрят на брань твою, какую ведешь со врагом. – Итак, когда ты сделаешься победителем врага, Бог и Ангелы будут рукоплескать тебе; и Ангелы, радуясь, прославят Бога, даровавшего тебе силу победить лукавого. Для того и брань усиливается более и более, чтоб и ты стал благоискусным, и Бог прославился, и люди стали тебе подражателями [3, 124].

138. Не приходи в нерадение от изнеможения, но имей в виду упование. Ибо где подвиги, там и награды, где брани, там и почести, где борьба, там и венец. Взирая на сие, умащай себя уроками терпения. Взывай к себе непрестанно возглашая со Святыми: мужайся, и да крепится сердце твое, и потерпи Господа (Пс. 26, 14) [3, 148].

139. Приготовляй дела твои к исшествию; приведи всё в порядок в поле своем; а поле есть жизнь сия: возьми добрый заступ – Новый Завет; огороди владения свои терниями (сделай изгородь из колючих произрастений), – постом, молитвою и учением. Если будет у тебя такая ограда, то не взойдет зверь, т.е. дьявол. Как прекрасный виноградник возделывай душу свою, – и как стерегущие виноградники бьют в ладоши и громко кричат, и таким шумом останавливают злоумышленников: так делай и ты, – возвысь голос, восклицай в псалмопении, и прогонишь хитрого зверя – лисицу, т.е. дьявола. Непрестанно наблюдай за врагом, если будет пожелание твое устремлять на дела непристойные. И если в душу твою станет метать, как бы из пращи, скверными помыслами, противопоставь щит веры, и возложи на себя шлем упования. Извлеки мечь духовный, иже есть глагол Божий (Еф. 6, 17). И вооружась так на врага, терпи, и не будь нерадивым в брани; напротив того, трезвись во всём, говоря: знаем мы его замыслы! [3, 148–149]

140. Когда взойдет в тебя лукавая мысль, извлеки меч свой, т.е. восставь в сердце страх Божий, – и посечешь всю силу вражью. А вместо воинской трубы употребляй Божие Писание. Как труба звуком своим собирает воинов, так и Божие Писание, взывая к нам, собирает благие помыслы, и приведя их в строй страхом Божиим, составляет из них полк в противоборство врагу: ибо помыслы наши, подобно воинам, сражаются с врагами Царя. И еще, – как труба звуком своим, во время брани, и в юных борцах возбуждает готовность идти на сопротивников, так Божие Писание возбуждает твою ревность к добру, и укрепляет тебя к борьбе со страстями [3, 155–156].

141. По мере сил своих принуждай себя, как можно чаще, читать Писание, чтобы оно собирало твои помыслы, которые враг рассевает своим злоухищрением, влагая в тебя лукавые мысли, между тем как он наносит тебе или частые скорби, или доставляет тебе много успехов и житейских удобств. Делает же он сие по своей злокозненности, с намерением удалить человека от Бога.

142. Будь трезвен, и старайся всегда прилежно заниматься чтением, чтоб оно научало тебя, как избегать сетей вражеских и достигнуть вечной жизни [3, 157].

143. Чтение Божественных Писаний приводит в собранность блуждающий ум, и дарует ведение о Боге. Ибо написано: упразднитеся и разумейте, яко Аз есмь Бог (Пс. 45, 11). Слышишь, что ведение Бога приобретает тот, кто с чистым сердцем упражняется в чтении Божественных Писаний. Потому не будь нерадив, но упражняйся в сем чтении, – и в молитвах, – чтобы просветился твой ум, и чтобы стать тебе совершенным и всецелым, и ни в чемже лишенным (Иак. 1, 4) [3, 157–158].

144. Иные хвалятся беседою с вельможами, князьями и царями; а ты хвались тем, что в Св. Писаниях беседуешь со Св. Духом; потому что чрез них глаголет Дух Святой.

145. Старайся читать Божественные Писания, и постоянно пребывать в молитвах. Ибо всякий раз, как беседуешь ты с Богом посредством оных, освящаются у тебя тело и душа. Зная сие, старайся чаще упражняться в них.

146. Если не умеешь читать, не отходи оттуда, где можно слушать и получать пользу; ибо написано: аще узриши мужа разумна, утреннюй к нему, и степени дверей его да трет нога твоя (Сир. 6, 36). Сие полезно не только не умеющим читать, но и умеющим; потому что многие читают и не знают, чтó читают.

147. Смотри, чтоб, когда хочешь читать, не прерывал тебя враг, наводя уныние, или рассеянность, или говоря: «сделай сперва такое-то дело, так как оно не велико; и потом со спокойным духом будешь читать». Внушая это, он и особое усердие возжигает к рукоделию, чтоб поскорее отвлечь тебя от чтения. Это делает он, когда видит, что брат читает прилежно, и получает от того пользу, стараясь отвлечь его от сего занятия и воспрепятствовать ему сим и другими предлогами. Не верь ему; но будь как олень жаждущий и желающий придти к источникам водным, т.е. к Божественным Писаниям, чтоб пить из них и утолять жажду свою, палящую тебя страстями [3, 159].

148. Когда Господь дарует тебе прочесть и узнать какое слово из Писаний, позаботься, чтоб оно не проходило мимо (даром); но поучайся в нём умом своим, напечатлей его в сердце своем, и неизгладимым сохрани в памяти своей. Ибо написано: во оправданиих Твоих поучуся (Пс. 118, 16); и еще: в сердце моем скрых словеса Твоя (– 11).

149. Когда читаешь, читай с усердием и прилежно; с великим вниманием останавливайся на каждом слове, и не листы только переворачивать старайся, но, если нужно, не поленись и дважды и трижды и несколько раз прочесть стих, чтоб выразуметь силу его [3, 161].

150. Когда садишься читать или слушать читающего, помолись прежде Богу, говоря: «Господи Иисусе Христе! Отверзи уши и очи сердца моего, чтоб услышать мне словеса Твои, и исполнить волю Твою. Открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс. 118, 18). Уповаю, Боже мой, что Ты просветишь сердце мое». – Всегда так моли Бога, чтобы просветил ум твой, и открыл тебе силу слов Своих. Многие, понадеявшись на свое разумение, впали в заблуждение, и глаголющеся быти мудри, объюродеша (Рим. 1, 22) [3, 161–162].

151. Приобрети безмолвие, как крепкую стену; потому что безмолвие поставит тебя выше страстей. Ты будешь вести брань сверху, а они снизу. Приобрети же безмолвие в страхе Божием, и все стрелы вражьи не сделают тебе вреда. Безмолвие, сопряженное со страхом Божиим, есть огненная колесница, которая приобретших его возносит на небеса [3, 163].

152. Безмолвие – матерь сокрушения, зерцало грехов, кладезь неудержимых слёз, училище назирания за помыслами и рассуждения их, утверждение поста, преграда чревоугодию, поприще упражнения в молитве и чтении, умирение помыслов, необуреваемая пристань от забот, благое и легкое иго, упокоивающее и носящее носящих его, родительница благоговения, узилище страстей, узда для очей, языка и слуха, вина нестяжательности, плодоносная нива Христова, приносящая добрые плоды [3, 163–164].

153. Приобрети себе эту благую часть, избранную Марией, которая, сев при ногах Господа и прилепившись к Нему единому, стала образцем безмолвия. За сие и похвалил ее Господь, сказав: Мария же благую часть избра, яже не отъимется от нея (Лук. 10, 42). Видишь, каково безмолвие! Сам Господь хвалит приобретшего оное. Приобрети же безмолвие, и насладишься Господеви (Пс. 36, 4), приседя у ног Его, и прилепившись к Нему единому, так что можно будет тебе сказать с дерзновением: прильпе душа моя по Тебе: мене же прият десница Твоя (Пс. 62, 9).

154. Болезни не вдруг делаются неизлечимыми, но получив недоброе начало от нерадения, переходят в безмерное повреждение. И страсти в душе возникают от малой причины, но если не бывают истребляемы, производят безмерное расстройство в душе. Видишь, как на меди зеленый рубец делается глубже и глубже? – Разумей посему, чтó производит в душе страсть при нерадении. Если не очистишь ржавчины, то не выведешь пятна; если не изнуришь естества плоти, то не успеешь прогнать от себя страсть. Ржавчина тесно соединяется с медью; так и страсть укореняется в природе. Кто вычистит медь, пока не заржавела, тому уже о ней нет забот; кто облечет душу добродетелью, тот не будет в опасности, тот не потерпит и скрытного приражения зла. Медь от чищения принимает блеск, как одежду; и если вычищена медь неповрежденная еще ржавчиною, то долго служит в употреблении, в противном же случае наведенный блеск обманчив; сосуд тот бывает непрочен и скоро портится, как сделанный из поврежденной меди. И душа, если растленная уже приступает к добродетели, то впадает в колебание, а от колебания – в растление [3, 403–404].

155. Как душа от соединения с увлаженным телом делается плотской, так и тело, при нетлении души в единении с семенем Божиим делается духовным. И св. Павел различает людей духовных и плотских. Он знал, что и плотские имеют душу, и духовные – тело; но по причине преобладания того, чего в человеке больше, именование преобладающего усвояет целому человеку. Если в человеке плоть преобладает над душой, то он – плотской; а если преобладает душа, то он – духовный. И в другом месте, давая то же разуметь, говорит он: плоть противится духу, дух же – плоти, да не яже хощут, творят (Гал. 5, 17). Евангелие сказало, что Царство Небесное принадлежит усиленным искателям (Мф. 11, 12). Дух усиливается возвести природу к Божественному; потому что природа плотью увлекается к земному. Сие усилие духа над природою есть брань, и производится двояким образом: в новоначальных, чтобы не войти им в единение с плотью, и в совершенных, чтоб и самое тело сделать духовным [3, 408–409].

156. Если главное в человеке – бессмертная душа, то нет неправды у Бога, что Он обратил человека к нетлению; не делает Он принуждения сложной человеческой природе, а только побуждает силою духа самоохотно привлекать к нетлению плоть, как рабу, растленную грехом. Как в огненном горниле и медь принимает вид огня, так и тело одухотворяется, если срастворяется нетлением. То же медь, зарытая в землю, съедается ржавчиной и обращается в прах; так бывает и с плотью, погруженной в страсти [3, 410].

157. Как Святые относятся к плоти? – Природа плоти требует покоя, а они стараются более о сокрушении ее и озлоблении. Природа наша (поврежденная, плотская) услаждается славою, они же хулимые утешаются, и таят делá свои. Природа плоти требует вкушения пищи; они же изнуряют ее постами, истощают подвигами. Природа имеет склонность к брачной жизни; они же обуздывают ее воздержанием, и отсекают все причины к возбуждению похоти. Природа гонится за удобствами жизни; а Святые, когда делают им обиды, терпят; когда окрадают их, переносят великодушно. Вообще совсем отрешаются они от плотской жизни, по Слову Господа: возми крест твой и по Мне гряди (Мф. 16, 24). Тому же учит и Апостол, говоря: умертвите уды ваша, яже на земли (Кол. 3, 5). Не создание Божие осуждает он на заклание; но желает оживотворить плотское, умертвив неестественное в нём усилием духа. Не сказал он: умертвите телесные члены, но уды, яже на земли. Какие же это? – Блуд, нечистоту, похоть злую, любостяжание, и всё тому подобное. Всем подобным услаждается плотской человек, унижаемый и растлеваемый грехом. Грех делает насилие природе. И тогда природа, вместо довольства, предается ненасытности, вместо утоления жажды питием – пьянству, вместо брака – блуду, вместо правды – неправде, вместо любви – неприязни. Это всё пришлое к природе и учит Апостол умертвить, делая принуждение поврежденной природе, чтоб, состоя под управлением духа, она не выступала из пределов своих. И Спаситель, когда сказал, что подвижнику лучше хрому или бедну улучить Царствие (Мф. 18, 8), – не отсекать члены, Им созданные, повелел, а не делать их орудиями греха [3, 410–412].

158. Желающий подвизаться ради Христа должен приобрести себе такое вооружение, чтобы ему быть в состоянии противостать дьяволу и благоугодить Спасителю нашему, именно:

159. Вместо брони, восприми подобную горчичному зерну веру в единосущную и нераздельную Троицу. Как горчичное зерно совершенно кругло и как бы самодвижно; так самодвижною да будет и вера твоя. Движение веры – добродетели. Иные имеют веру, но не имеют дел; это – не вера, потому что мертва, – как сказано: вера без дел мертва есть (Иак. 2, 20). Кто имеет веру и делает дела веры, в том вера, как самодвижное горчичное зерно. Ее приобрети, и будь здрав и невредим в вере, горя произволением к заповедям Спасителя нашего, чтоб и тебе услышать от Него: добре, рабе благий и верный: вниди в радость Господа твоего (Мф. 25, 23). Благим наименовал его Господь за дела, а верным – за веру [3, 472–473].

160. Вместо шлема восприми упование будущих благ, ихже око не виде, ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, и в няже желают Ангели проникнути (1 Петр. 1, 12; 1 Кор. 2, 9). Упование сие подает тебе крепкое утешение в злостраданиях и скорбях, и памятование оного возвеселит тебя. Ему внимали блаженные Христовы мученики, кои среди острий, среди страшных и разнообразных мучений, среди жаркого огня, сию вожделенную надежду имели пред очами своими, а посему охотно и с благодарностью терпели всё, чтоб только получить уповаемое. Сие упование всегда непрерывно имей пред очами своими, чтоб желание уповаемого не дозволяло тебе помышлять о чём-либо непостоянном, и сверх того возбуждало в тебе готовность ко всякому делу благому [3, 473–474].

161. Вместо пояса, препояшься совершенной любовью к Богу и ближнему: любовь сделает, что потечешь и не встретишь препятствий. Препоясанный чрез всё удобно и беспрепятственно переходит; тем паче препоясанный любовью удобно проходит всюду. Ибо любы, как сказано, вся покрывает, вся терпит (1 Кор. 13, 7), ею преисполненный, Св. Павел говорил: кто изнемогает, и не изнемогаю? Кто соблазняется, и аз не разжизаюся? (2 Кор. 11, 29). Видишь сострадательность и силу любви! [3, 474]

162. Вместо обуви восприми смиренномудрие: как обувь попирается ногами, так и приобретший смиренномудрие так себя держит, что когда все попирают его, он почитает сие невыходящим из порядка вещей. И ты, брат, приобрети смирение. Это обувь не телесная, но духовная: она предохранит тебя, да не преткнеши о камень ногу твою (Пс. 90, 12). Блаженный Давид, приобретши смирение, сказал: аз есмь червь, а не человек (Пс. 21, 7). Посмотри, как Бог любит смирение, как много приближается к приобретшему оное и всегда призирает на него. Ибо написано: на высоких живый и на смиренныя призираяй (Пс. 112, 5, 6), и еще: очи Его на нищия призираета (Пс. 9, 29). Слыша о нищем, разумей не обнищавшего имением; потому что многие цари благоугодили Богу, и многие бедные погибли. Но нищим называет нищего духом, по сказанному: блажени нищии духом, яко тех есть Царствие Небесное (Мф. 5, 3) [3, 475].

163. Вместо щита ограждай себя крестом честным, запечатлевая им свои члены и сердце. И не рукой только полагай на себе крестное знамение, но и в мыслях запечатлевай оным всякое свое занятие: вхождение и исхождение свое, седение и восстание свое, и одр свой, – и какое ни проходишь служение, прежде всего, во благословение, знаменай себя крестом во имя Отца и Сына и Св. Духа. Весьма мощно орудие сие, – и никто никогда не может сделать тебе вреда, если огражден ты сим оружием. Если и тому, кто носит печать царя земного, никто не может сделать зла; то кольми паче никто не в силах состязаться с нами, когда носим на себе такую печать великого небесного Царя. Сим орудием всего чаще действуй, брат; потому что сильно противостоит оно стрелам врага. Никогда не забывай ограждать себя крестом; и расторгнешь сети, какие скрыл для тебя дьявол; ибо написано: на пути сем, по немуже хождах, скрыша сеть мне (Пс. 141, 4). Запечатлевай всегда себя крестом; и зло не прикоснется к духу твоему [3, 476].

164. Вместо лука простри руки свои на молитву, как написано: и положил еси лук медян мышца моя (Пс. 17, 35). Ибо действительно лук медян на врагов – руки, простертые в молитве, приносимой в ведении; это стрела, метко пущенная натянувшим лук. Если позволишь скитаться помыслу, то уподобишься человеку, который держит в руках лук, но не умеет наметить стрелу в противника, и пускает ее на град. Испугает ли когда врага твоего этот удар, если держишь в руках лук, и не в него, а наугад пускаешь стрелу? – Нимало. Только когда молится кто с ведением, не позволяет скитаться помыслам, и разумеет, кто он, и Кому предстоит, и с Кем беседует, молитва приближается к Богу, и враг сильно страждет, как пораженный стрелою в сердце. Тогда душа, по благодати Божией, более и более преуспевает, а враг бежит, как прах пред лицом ветра, гонимый Ангелом Божиим. Вот почему заставляет страдать врага, кто молится с ведением, и мужественно подвизается, пленяя свой помысел [3, 477].

165. Молись с ведением (с сознанием Кому и о чём молишься). И если во время молитвы что-нибудь, или посредством очей, или по другой какой причине, рассеивает ум твой, то знай, что это дело врага, и не спеши оканчивать молитву свою, но, осудив самого себя, снова собери ум свой, и тогда уже молись с ведением, чтобы знать тебе, о чём просишь ты Бога, и для чего просишь Его, и чтоб не говорить тебе напрасно лишнего и не многословить. – И это дело сатаны, что устремляет помысел, как стрелу, пущенную наугад, и не дает человеку удержаться в том, чем он озабочен. Ибо знает, что, если человек продолжит молитву свою, то Сотворивший его услышит его, хотя бы он был тмочисленно грешен. Посему-то враг вводит его в многодумание, чтобы помысел летел, как стрела, пущенная на град. И бывает, что руки его простерты на молитву, но язык говорит одно, а ум помышляет и воображает иное, – на посмеяние врагу. Поэтому, брат мой, проси Бога всегда о том, что особенно потребно и в чём особенная есть нужда, и по чувству сей нужды. Посмотри на двух слепцов Иерихонских. Вопияли они к Господу: помилуй ны, Сыне Давидов! И когда Господь спросил их: что хощете, да сотворю вама? – Они с болезнью и стенанием сéрдца своего просили, да отверзутся очи их (Мф. 20, 30). Не сказали: дай то и то; ибо мало ли у них было нужд? Но просили то одно, в чём крайняя настояла нужда. – Посмотри на Хананеянку, – чтó вопиет она в след Господа? – Помилуй мя, Господи! дщи моя зле беснуется (Мф. 15, 22). Не сказала ничего другого, кроме болезни сéрдца своего. Подобно и все приходившие к Нему не болезни ли сéрдца своего высказывали пред Ним? Если больной приходит к врачу, то не показывает ли, чтó болит у него? И ты, брат мой, представь Богу болезнь души своей. – Взирай же на Него, при помощи веры, мысленными очами, чтобы, по написанному, видеть Седящаго на престоле высоце и превознесенне (Ис. 6, 1), и предстоящие Ему воинства Ангелов и Архангелов, и, повергшись пред благостью Его, излей пред Ним прошение свое. Сперва исповедуй грехи свои, а потóм уже возвещай пред Ним глаголы свои, или скорбь свою, да умилосердится по благости Своей, и изольет на тебя щедроты Свои: О, душа! велия вера твоя: буди тебе, якоже хощеши (Мф. 15, 28) [3, 477–479].

166. У кого просвещены и всегда отверсты умные очи, те в точности знают, что не собственной своею крепостью, но непобедимою силою Божией избавляются они от соблазнов лукавого. Свобода, возможная человеку, состоит только в решимости или нерешимости противостоять дьяволу; при возможности же такой противиться, не имеет он совершенной власти над страстями. Если бы человеческая природа и без всеоружия Духа Святого могла противостать козням дьявольским, то Господь не заповедал бы говорить в молитве: не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго. Итак, кто хочет избавиться от разжженных стрел лукавого, сподобиться бесстрастия и стать причастником Божественной славы, тот с ненасытным расположением, всем сердцем и всею силою да взыскивает всегда помощи свыше, чтоб с ее пособием побеждать страсти, и чрез такое не опустительное побеждание достигнуть в область чистоты, еяже кроме никтоже узрит Господа [3, 495–496].

167. Старайся быть неукоризненным чадом Божиим, и войти в тот покой, идеже предтеча о нас вниде Христос (Евр. 6, 20); старайся быть написанным в небесной Церкви вместе с первородными; старайся взойти в горний Иерусалим, где и рай сладости. – Но ведай, что не сподобишься сих чудных достояний, если не будешь день и ночь проливать слезы, как потоки, подобно Святому, который говорит: измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу (Пс. 6, 7). Разве не знаешь, что сеющии слезами, радостию пожнут (Пс. 125, 5)? Посему Пророк говорит: слез моих не премолчи (Пс. 38, 13); и еще: положил еси слезы моя пред Тобою, яко и в обетовании Твоем (Пс. 55, 9); и еще: быша слезы моя мне хлеб день и нощь (Пс. 41, 4); и питие мое с плачем растворях (Пс. 101, 10). Слезы, проливаемые в ведении, с великой скорбью, при чистом воспламенении сердечных внутренностей, суть душевная пища, небесный хлеб, питающий дýши для вечной жизни [3, 499–500].

168. Как есть это видимое небо, называемое твердью, так, превыше его, есть другое невидимое телесным очам светозарное небо, где полки Ангелов. Там нерукотворная скиния, в коей Св. Ангелы совершают свою службу. Всё сие божественно, неизреченно, светоносно, и принадлежит не сему веку, но иному мiру, где нет ни ночи, ни лукавых духов, ни браней. Но поелику не всякому, кто бы то ни был, позволяется внутренним оком видеть небесное; то для сего, подобно некоей завесе, поставлена твердь, чтобы и им оттуда можно было не просто всех созерцать, но только тех, которые чисты сердцем и освящены в уме, одних сограждан и сотаинников своих. А когда завеса будет снята, тогда открыто будет праведным, что ожидает праведных [3, 506].

169. Молитва, совершаемая протяженно, с болезнующею душой, с напряженным умом, восходит к небу. Как вода, пока течет по ровному месту и пользуется большим простором, не поднимается на высоту, а когда руки водопроводов, преградив ей течение внизу, сгнетут ее, тогда стесненная скорее всякой стрелы стремится вверх: так и ум человеческий разливается и рассеивается, пока пользуется большою вольностью; когда же сокрушение и болезнование сердечные стесняют его, тогда в прекрасном этом угнетении воспаряет он горé и воссылает чистые к Богу и усиленные молитвы. Что молитвы, со скорбью воссылаемые, особенно бывают услышаны, о сем свидетельствует Пророк, говоря: внегда скорбети ми воззвах, и услыша мя (Пс. 119, 1). Итак, будем раздражать совесть, и возбуждать в душе скорбь памятью о грехах, чтобы сделать ее достойною услышания, трезвенной, бодрственной, способною воплями своими досягнуть до небес. Ничто не отгоняет так от нас леность и нерадение, как болезненное чувство и скорбь, которые собирают ум во едино, и возвращают его в себя самого. Кто так скорбит и молится, тот после молитвы в состоянии будет водворить в душе своей великую отрадность. Как стечение облаков сначала делает воздух мрачным, а когда пойдет из них дождь, и облака утратят одно за другим скопившиеся в них пары, тогда снова воздух делается чистым и ясным: так и душевная скорбь, пока заключена внутри, омрачает наш помысел, а когда истощит себя в молитвенных словах слезами, и выйдет наружу, тогда производит в душе большую ясность, низведя в ум молящегося, подобно некоему лучу, мысль о Божией помощи [3, 659–660].

170. Хочешь ли молиться нерассеянно? – Сделай, чтоб молитва твоя исходила из глубины души. Как дерева, пустившие корни в глубь, если принимают в себя и тысячекратные приражения ветров, не ломаются и не могут быть вырваны, потому что корни твердо укреплены в земной глубине, так и молитвы, воссылаемые из самой глубины души, как надежно укорененные, простираются в высоту, и никакое приражение помысла не может совратить их. Пример сему подает нам Пророк, говорящий о себе: из глубины воззвах к Тебе, Господи (Пс. 129, 1) [3, 664].

171. Осматривал я оружейную победоносцев, вникая, какое оружие облекшемуся в оное доставляет решительную победу. – Много оружий представилось там взору моему, – и каждым из них можно одержать блистательную победу. Во-первых, видел я чистый пост, – этот меч, который никогда не притупляется. Потом видел девство, чистоту и святость, – этот лук, с которого острые стрелы пронзают сердце лукавому. Видел и нищету, с пренебрежением отвергающую серебро и всякое имущество, – эту броню, которая не допускает до сердца изощренных стрел дьявольских. Заметил там любовь – этот щит; и мир – это твердое копье, от которых трепещет сатана, и обращается в бегство. Видел бдение – этот панцирь; молитву – эти латы; и праведность – эту легкую военную колесницу. – Но рассматривая все сии вооружения, и домышляясь, какое из них всех тверже, увидел я оплот смирения и нашел, что ничего нет тверже его; потому что никакое вражеское оружие не может пробить его, и лукавый не в силах взять его приступом. Посему, если желаешь одержать победу в брани, которую ведешь ты, то ищи себе убежища за оплотом смирения; там укройся и не оставляй сей ограды, – и не уловит тебя в плен хищник; не полагайся вполне на другие свои оружия, чтоб не поразил тебя лукавый [4, 150].

► Библиотека

Примечания:

¹ Выборки делаются по изданию писаний Св. Ефрема в ряду Творений Св. Отцев. Первая цифра означает том, а вторая – страницу. Где нет цитата, там он – предыдущий.

² Котёл.

³ Столп слан – соляной столп.

Текст по изданию «Добротолюбие в русском пер. свт. Феофана, Затворника Вышенского, дополненное» (том 2-ой, новорусская редакция), изданному в типографии И. Ефимова (М., 1895).
Источник: «PSYLIB» (сайт Киевского Фонда содействия развитию психической культуры).