Преподобный Ефрем Сирин

Слово о суете жизни и покаянии

Подвизайтесь вы, оставившие житейскую суету и всё скорогибнущее, и не обращайтесь к этому снова сердцем своим. Богатство преходит, слава исчезает, красота увядает, всё изменяется и исчезает как дым, преходит как тень, изглаживается как сон. Поэтому-то Соломон сказал: суета сует, — всё суета (Еккл. 1:2). Потому-то и Давид воспевал, говоря: убо образом ходит человек, обаче всуе мятется (Пс. 38:7). Действительно, всуе мятутся, которые любят хлопоты настоящей жизни. Действительно, всуе мятутся, всуе тревожатся, всуе волнуются, которые собирают и кладут в сокровищницы, чтó вскоре погибнет, чего невозможно им взять с собой. Ибо всё оставив, нагими, как родились, пойдем мы к страшному Судии. Покинув все собранные нами сокровища, нагие, жалкие, унылые, омраченные, сокрушенные, уничиженные, для всех открытые, робкие, трепещущие, посупленные, смущенные, поникнув лицом в землю и закрывая его от стыда, — так пойдем, так явимся, так будем предстоять на оном великом, на оном страшном, нелицеприятном, неподкупном, непостижимом для нас судилище, где трепещут Ангелы, где поставлены страшные престолы, где читаются книги деяний, где река неугасимого огня, где немилосердный червь, где непроницаемая светом тьма, где хладный тартар, где неумолкающее сетование и скрежет зубов, где непрестанные слёзы, где немолчные воздыхания, где безутешный плач, где место не смеху, но рыданию, где место не восклицаниям, но трепету, где место не радованию, но воздыханиям, где место не забав, но суда.

Подлинно, страшно слышать, страшно и видеть, как всякая тварь внезапно восстает, собирается, подвергается наказанию и отчету за все словá, делá и помышления, за всякий грех, совершённый и днем и ночью. Велик страх тогда, братья, велик трепет! Великая нужда, какой никогда не было и не будет до этого дня, постигнет тогда, когда Ангелы потекут, трýбы зазвучат, звёзды спадут, солнце омрачится, небеса свиются, вся земля поколеблется. Силы подвигнутся, Серафимы, Херувимы придут в движение, и горнее, и дольнее, и земное, и преисподнее смятется и поколеблется; отверзутся гробы, соберутся телá, уготовятся судилища. Великий будет тогда страх, несказанный трепет, неизъяснимая нужда! Великая эта буря, великое волнение, трудное обстоятельство, непостижимое смятение, великое рыдание! Послушаем, чтó говорит Даниил: Видел я в ночном видении моем... поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями... Престол Его — как пламя огня, колёса Его — пылающий огонь. Огненная река выходила и проходила пред Ним... тьмы тем предстояли пред Ним; судьи сели, и раскрылись книги. Вострепетал дух мой во мне, Данииле... и видения головы моей смутили меня (Дан. 7:2; Дан. 7:9; Дан. 7:10; Дан. 7:15).

Ах! Пророк, в видении созерцая будущий суд, пришел в страх и ужас. Чтó же потерпим мы, когда испытаем саму действительность, когда все, от востока солнца и до запада, предстанем обнаженными, показывая всякому на вые своей бремя грехов? Тогда язык богохульников непрестанно будет гореть во пламени, и никто не остудит его. Тогда зубы клеветников сокрушены будут немилостивыми ангелами. Тогда уста празднословов заградятся огнем. Тогда содрогнутся повешенные рýки сребролюбцев и поболят, строгаемые. Тогда без милости избодены будут очи помизающих (см.: Пс. 34:19). Где тогда родители, где братья, где отец, где матерь, где друг, где сосед, где пышность царей, где власть князей, где самоуправство, где горделивость судей, где тогда рабы, где рабыни, где убранство одежд, где щегольская обувь, где украшение перстней, где шелковые и льняные тонкие ткани, где мясные яства, где пышность золота, бряцание серебра, где роскошь, где изобилие винá, где кони, сады, где убранные и раскрашенные домá, где напрасные курения, где сберегаемые сокровища, где изукрашенные ложа, где презирающие бедных и ведýщие себя как бессмертные, где укоряющие нищих, где пренебрегающие находящихся в нужде, где почитающие себя мудрыми, где с тимпанами и ликами пьющие вино и предающиеся роскоши, где всегда смеющиеся и осмеивающие благоговейных, где притесняющие рабов и небрегущие о страхе Господнем, где гнушающиеся богочестием? Где будут в оный час неверующие мучениям и ведýщие себя, как бессмертные? Где будут рассуждающие: Станем есть и пить, ибо завтра умрем! (1Кор. 15:32). Где будут говорящие: «Дай мне сегодня, а возьми себе завтра»? Где рассуждающие: «Насладимся здешним, а чтó до тамошнего, увидим еще»? Где рассуждающие: «Бог человеколюбив и не наказывает согрешающих»?

О, как будут каяться рассуждающие так! Сколько будут терзаться — и не будет Милующего их. Как будут воздыхать — и не будет Избавителя. Не раз, терзая сами себя, скажут они: «Гóре нам! Сами над собой посмеялись мы! Нас учили, а мы не внимали; нас увещевали, а мы слушали с пренебрежением; нам доказывали, а мы не верили; слушая Писания, сами себя обманывали. Праведен Божий Суд! Подлинно, достойное и праведное несем наказание. Подлинно, по делам своим восприемлем мы! Гóре нам, потому что терпим мучение за временное и нечистое удовольствие. В продолжение краткого времени, не захотев быть рачительными, осуждаемся на вечный огонь ради маловажной, низкой для человека славы! Утратили истинную славу, за малое наслаждение лишены райских утех, ради гибнущего богатства утратили богатство Царствия! Насладились мы в суетном веке, а не насладившиеся в оном веселятся теперь, постившиеся — утешаются, соблюдшие себя в чистоте — ликуют в небесном чертоге, плакавшие краткое время — радуются вечно, пренебрегшие земным — восприяли небесное. Одни мы, несчастные, достойно преданы на мучение; вопием теперь, и нет спасающего».

Итак, чтобы и нам в будущем веке не сказать с этими безрассудными чего-либо подобного, предварим кончину свою, предупредим расхитителя душ наших, потечем, пока есть еще время. Воздохнем, принесем покаяние, возбудим себя, умоляю вас! — от сна лености нашей, свергнем с себя тяготу нерадения, возденем рýки к Могущему спасти и скажем: «Иисусе Христе! Спаси, погибаем!» Поспешим, пока солнце не достигло запада, пока дверь не затворена. После того как наступит ночь, никто ужé не работает. После того как торжище жизни прекратится, никто ужé не занимается куплей. После того как зрелище кончилось, никто ужé не увенчивается, никто не начинает борьбы, никто не вступает в сражение. Потому, умоляю вас, поспешим. Ибо поспешность нужна нам, братья, великая нужна поспешность, чтобы достигнуть, чтобы, ударив в двéри, не услышать и нам: не знаю вас (Мф. 25:12)!

Ускорим шествие, придем в чувство, ибо как часто бесчестим мы Владыку! Как часто огорчаем Благодетеля! Он благодетельствует нам, а мы ежедневно оказываемся неблагодарными. Он ущедряет, а мы отвергаем щедрóты Его. Он питает нас, покровительствует нам, промышляет о нас, а мы, ежедневно преступая заповеди Его, не чувствуем стыда. Устыдимся же, наконец! Ибо время близко, наступил ужé день, и мы должны дать Ему отчет за всю жизнь свою. Прекратим, наконец, непомерную роскошь, гнусный смех, чтобы не плакать нам горько. Перестанем, наконец, злословить, обижать, ненавидеть братий. Перестанем собирать сокровища, жить распутно, предаваться блуду. Будем проводить время в молитвах, в прошениях, в постах, в покаянии, покажем новую, измененную жизнь. Исповедаем грехи свои, обратимся, братья, потому что время обращению; покаемся, потому что время покаянию и многим слезам. Покажем перед Богом заботливое покаяние, покажем, что помышляем мы о дне Суда, что грех нам уже ненавистен, что намерения наши исправились. Умоляю вас, потрудимся здесь немного, чтобы там не быть наказанными много.

Будем подвизаться временно, чтобы не мучиться вечно. Время близко, а Суд долог; конец близок, страх велик, но нет освобождающего. Тогда каждый взыщет то время, которое расточил худо, и не найдет его. Гóре нерадивому, потому что, горя во пламени, взыщет капли воды и не найдет. Гóре неверующему, потому что понесет вечное наказание. Гóре некающемуся, потому что отходит к строгому Судии. Гóре непоспешающему, потому что предается немилостивым ангелам! Теряющий златницу находит другую, а губящий время не находит, братья, как заменить его другим временем.

Не будем более щадить тéла своего, но станем изнурять его, потому что блаженны плачущие... алчущие и жаждущие (Мф. 5:4; Мф. 5:6). Тело наше есть брение. Придет час, день страшный, лютый и непредусмотренный, и земля пойдет в землю, персть опять сделается перстью. Будем трезвиться, убеждаю вас, ибо предлежит нам путь. Отрезвимся, ибо придет тот час и придет непременно. Не будем обманывать самих себя. Положим, что мы и наслаждаемся, положим, что мы обогащаемся пять, десять или сто лет, но за этим — старость; а чтó же за ней? Бессилие! После же того оный страшный час, которого все ожидаем и трепещем и о котором не радеем.

Великое дело — видеть, как душá разлучается с телом! Велик час той необходимой для всех минуты, когда голос изнемогает, когда язык не в состоянии чисто выговорить слово. Туда и сюда непрестанно обращаем мы взоры и не узнаём стоящих перед нами друзей или братьев. А если и узнаем, то не можем побеседовать с ними. Видим сетующих детей своих, и с этой скорбью отправляемся в путь. В час тот нет у нас попечения ни о житейских делах, ни о друзьях, ничто не занимает нас, кроме заботы о наших грехопадениях и о том, как предстанем Судие, чтó скажем в свое оправдание, получим ли какое прощение и какое место ожидает нас. Когда же размышляем об этом, внезапно предстают нам немилостивые ангелы, посланные Богом. Тогда, видя их пред собой и ужасаясь пришествия их, если окажемся неготовыми, в каком будем смятении, пытаясь бежать с одра и не имея к тому сил? Тогда с печальным лицом обращаем к ним умилительные взоры, умоляя, убеждая, прося коленопреклонно и униженно и вопия: «Помилуйте нас, человеколюбивые святые ангелы, помилуйте! Не отводите к Творцу меня, бесплодного и нечистого, не разлучайте с телом меня, грешного! Нет! Прошу и умоляю, дайте мне несколько времени покаяться, воздохнуть, пролить слёзы, сотворить милостыню! Умоляю вас, будьте милостивы, потому что худо расточил и растратил я время жизни своей». И ангелы, слыша от нас это, скажут нам: «Жалкая душá! Низкая душá! Все дни свои прожила ты в нерадении и хочешь теперь покаяться?! Солнце зашло ужé, душá; время твое кончилось; приспел час посечения. Бог повелел тебе, душá бедная, войти во врата вечные по делам твоим. Нет ужé тебе надежды, нет ужé тебе спасения, но предстоит вечная казнь».

Слыша это и уверившись, что всё — истина, а не басня, употребим усилие быть готовыми прежде того чáса, а если по привычке пребываем во грехах, то отсечем их от себя покаянием. Не будем обманывать себя, братья! Есть суд и вечное мучение, и огонь неугасимый, и червь неумирающий, и тьма кромешная, и тартар, и скрежет зубов и плач, как обо всём том напоминает Господь в Евангелиях! А Он не лжет: Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут (Мф. 24:35). Потому убоимся и вострепещем все мы, жившие доселе в грехах, и постараемся, чтобы за покаяние сопричли нас со святыми.

Не говори мне: «Крал, убивал я, не примет меня Бог; прелюбодействовал я, Бог не услышит меня». Не говори ничего подобного! Бог всех принимает — как разбойника, как блудницу, как мытаря. Воспрянем только от сна, умоляю вас, не поленимся ударять в дверь покаянием, говоря: «Отверзи нам, Владыка, отверзи нам недостойным, смиренным и грешным, ради святого Твоего имени, — умилостивись, не заключай дверей! Не лиши нас милосердия Твоего, славы Твоей, Царствия Твоего, потому что Ты — Бог нам, нищим и безнадежным, и Твое Царство и сила и слава Отца и Сына и Святого Духа, ныне и всегда и во веки веков! Аминь».

► Библиотека

Текст по изданию «Преподобный Ефрем Сирин. Избранные творения» (Издательство Сретенского монастыря, М., 2007 г.).
Эл. издание — сайт ἩΣΥΧΊΑ (hesychia.narod.ru). При размещении на других сайтах — ссылка обязательна.